Жизнь начинается с леса

Дарья Анис Жизнь начинается с леса

В бескрайнем зеленом лесу у широкого морщинистого дуба поют песни три юные девушки, то растворяясь в воздухе, то появляясь вновь.

Одна из них птица, одна листва, а одна ветер, что дарит потоки воздуха под крылья и поднимает груду листьев вверх, даря возможность летать.

Они поют песни у дуба, награждая мелодией целый лес, а вместе с ним и всю жизнь. Жизнь начинается с леса. Расходится шепотом до полей, оттуда к домам, городам, тесным улицам, камням, что еще помнят вибрацию настоящей земли. Той, которую прохладой обнимают деревья, той, рядом с которой поют три девушки – птица, листва и ветер.

Они поют о сезонах, о любви, что приходит вместе с одним из них, и грусти, что возникает, когда сезону пришла пора прощаться. Поздней осенью холодными руками они гладят кору деревьев и танцуют чуткие танцы, напевая движением своих рукавов. Издалека доносится эхо их тонкой как воздух песни. В вольном переводе она звучит так:

«Да забудем мы, о чем идёт речь, когда руки подняты к небу, и бьется сердце так, что ждёт ответа.

Да не услышим песню лета, будто снегом замело то, что замерло весной и больше нет.

Ни меня, ни тебя, ни людей вокруг не видно, будто можно было раньше разглядеть.

Да не возможно было слышать мысли тех, кого ни в тишине, ни в шуме не узреть ушами теми, что внутри.

Да не понять, не рассмотреть снаружи, когда снег не тает в темных лужах, а оседает на руках твоих.

Да подними повыше руки, да послушай то, что внутрь пробирается сквозь мир, да ждёт ответа от тебя, что сердце отбивает ритмом пустоты.»

Легкие кристаллы снега плавно проходят сквозь кроны деревьев, стоит только закончить куплет. Наступает зима. Прощаясь с грустью, приходит время радости. Отдав уважение одному сезону, встречают другой.

Они собирают свои вещи, рассыпанные по земле, в груды листьев, что почва забирает до весны как удобрение и подарок трех хранительниц истока жизни – птицы, листвы и ветра. Лес благодарен. Лес цветет под землей. На зиму он притворяется спящим, чтобы пробраться поближе к миру, окутать руками-корнями каждого, кто заскучал. Обнять и обогреть, утешить и успокоить. Зима многих пугает, но не многие знают, что именно зимой мы ближе всего к самому источнику жизни – к корням великих деревьев, что порождают мир.

В лесу, холодном, сыром, часто сухом и сером, жизнь поддерживают радостной песней. Птица тонко перебирает мелодию чистыми нотами, ветер шумит спокойствием, качая кроны деревьев, а листва, что зимой исчезает почти без следа, прозрачным богом разбредается по всему свету и заглядывает в окна, принося песнь как колыбельную чуда. Зима невидима, но в своей тишине она звенит ярче, чем громкие зеленые песни лета, когда птицы кричат, перебиваемые стуком крыльев о ребра, а насекомые жужжат, создавая какофонию жизни. В каждом сезоне своя суета.

Прозрачный морозец зимы один из самых таинственных. В тишине даже самый крохотный шепот ласкает ухо мурчанием дня. Лес корнями гладит пятки и слушает мысли, дарит ощущение жизни, уходящей к себе самому. А листва невидимым ветром разносит по миру загадки и ответы на них, тайны и секреты, что лишь внимательное ухо познает и поймет.

Хранительницы леса, как хранители источника жизни, гладят ее руками, ласково хвалят и отправляют к людям – в большие города, где позабыли, откуда берется жизнь. Где думают, что ее надо создавать, где ищут ее, прорываясь сквозь будни, где плачут, что зимой она будто бы так далеко. Хотя во мраке природы весь свет сгущается в одной маленькой точке. Хотя, засыпая, великое дерево расползается корнями до пяток людей. Соединяя их с чащей напрямую, возвращая к началу. Ведь жизнь начинается с леса. С леса, что цветет у каждого глубоко внутри. И если уйти в свою глубь, раскрывается целый мир. И мир этот песней звенит.

«Колосятся на сильном ветру твои помыслы

Затерялись в густом лесу наши повести

Те, в которых земные общаются с мертвыми

Те, в которых природные – первородные

Те, что песни поют тихими духами

Те, что гладят руками пухлыми

Твои щёки румяные, алые

Скулы твои острые впалые

И строка за строкой засыпаешь ты

Под надзором тягучей природы

Что ветвями утянет в свою густоту

Языками загонит в свою листву

Где найдёшь ты покой, разгонишь застой, отвяжешь пустой

Груз, что тянул сквозь леса и поля

Груз, что бросал на земле якоря

Что удерживал силой

Что давил

Что тянул

Без него ты впервые

В небо вспорхнул»