Жизнь Наполеона

Предположим, что Фердинанд VII доверил свою участь императору, как Наполеон в Рошфоре доверил свою участь англичанам. Испанский принц отказывается от королевства Этрурийского; его поселяют в Балансе, приятной, здоровой местности, а Наполеона, обратившегося к хваленому великодушию английского народа, заточают на скалистый остров, где косвенными путями, не прибегая к яду — ибо это вызвало бы негодование, — стараются привести его к гибели. Я не хочу сказать, что английская нация неблагороднее других; скажу только, что провидение дало ей злосчастный случай показать, что она неблагородна. В самом деле, каким протестом англичане откликнулись на это злодеяние? Каким великодушным, всенародным порывом они, прослышав об этой низости, заклеймили свое правительство перед лицом всего мира? О скала святой Елены, отныне столь прославленная, ты оказалась подводным камнем, погубившим славу английской нации! Англия, с помощью лживого своего лицемерия возвысившаяся над другими народами, дерзала говорить о своих добродетелях; этот позорный поступок сорвал с нее маску; отныне пусть она говорит только о своих победах, пока она еще будет их одерживать. И, однако, Европа безмолвствует и обвиняет Наполеона или, во всяком случае, прислушивается к его обвинителям. Я не нахожу слов, чтобы выразить свои мысли. О люди, трусливые и завистливые, есть ли мера тому презрению, которое вы способны к себе внушить? И если не удается подчинить вас своей воле, то не самое ли правильное — потешаться над вами, словно над жалкой дичью?[155].

Глава 41. Байоннское Собрание. Признание Жозефа Бонапарта королем Испании. Война с Испанией

Покончим в немногих словах с этими отвратительными испанскими делами.

Во время пресловутой беседы в Байонне Эскоикис сказал Наполеону:

«Безоружный народ в Мадриде вообразил себя достаточно сильным, чтобы уничтожить французскую армию и отстоять Фердинанда. Результатом явилось то, что возникли бы неодолимые препятствия, в случае если бы захотели прибегнуть к единственному способу вернуть Фердинанду свободу.

Наполеон: В чем же заключался этот способ, господин каноник?

Эскоикис: В том, чтобы дать ему возможность бежать.

Наполеон: В какую же часть света вы намеревались его переправить?

Эскоикис: В Алхесирас, где у нас уже были кое-какие войска и где мы находились бы поблизости от Гибралтара.

Наполеон: Что бы вы сделали потом?

Эскоикис: Неизменно следуя нашему правилу — состоять с вашим величеством в тесном, но в то же время не умаляющем нас союзе, мы ультимативно предложили бы вашему величеству блюсти его и впредь, с тем условием, что нам немедленно были бы возвращены пограничные крепости, а французские войска выведены из Испании; в случае, если бы ваше величество отказалось принять эти предложения, мы стали бы воевать с напряжением всех наших сил, до последней крайности. Таково было бы, ваше величество, мое мнение, если бы мы тем или иным способом ознакомились с вашими истинными намерениями!

Наполеон: Вы очень правильно рассуждаете; это было самое лучшее, что вы могли бы сделать.»

Люди малопросвещенные воскликнут: «Вы восхваляете образ действий Наполеона по отношению к Испании так, как если бы он был вторым Вашингтоном!»