Жизнь напрокат (СИ)

- Как начнется - дергаем к выходу. Им не до нас будет.

Головач подался в седле вперед, чуть повернув коня боком к Харану.

- Ты же не с пустыми руками уйти хочешь, так ведь, Эмунд?

- Само собой, - главарь скандинавов упрямо поджал губы. - Я получил плату за службу и без нее мне станет очень грустно.

- Плату украденным у меня серебром ты получил за то, что помогал его красть. Вижу тебя насквозь, урман. Ты вор, разбойник и убийца, крови на тебе больше, чем листьев на этих вязах. - Головач выпрямился. - Поэтому волей князя Рогволда Полоцкого, моим свидетельством и правом боярского суда объявляю тебя и твоих людей виновными в лихом промысле и достойными сурового наказания. Снимайте оружие и сдавайтесь, иначе побьем всех как бешеных собак.

Серый Эмунд громко фыркнул и все тем же мрачным тоном вопросил:

- Как собак? Что ж ты брата своего не судишь, боярин? Суди его так же как и нас, или думаешь нет на нем никакой вины?

- С братом я разберусь без твоих паршивых советов, урман, - отрезал боярин. - У тебя осталось мало времени, чтобы сложить оружие.

- Не сомневаюсь, что разберешься, - искривил рот не желавший уступать Эмунд. - Почему тогда боярский суд обходит одного из подлинных зачинщиков твоих бед, истинного татя и душегуба?

- Какого еще татя? - сердечно удивился Головач и начал вращать большой головой в поисках подходящей цели.

- Во-он стоит, - охотно подсказал Эмунд и навострил на меня обвиняющий перст. - Рядом с племянником твоим мнется, сбежать хочет. Поговаривают, будто он способен вызывать разящий гром, что подвластно лишь кудесникам да колдунам. Это ближник Тихаря, что устроил налет на твои корабли. Налет, в котором ни я, ни мои люди не участвовали.

- Стяр что ли? - с деланным удивлением спросил Головач, как только понял о ком идет речь. - Так он и не тать вовсе и даже не кудесник! Десятник из дружины моей, верный человек, волен идти куда пожелает, мой приказ не покидать двора его не касается. Пастью на него не щелкай, клыки обломаешь.

Вот так номер! С каких это пор я его верным человеком сделался? Никаких договоров мы с боярином не составляли и книжку трудовую он мне не выписывал. Покорнейше благодарю за отмазку, но я - пас. Сейчас моментец выждем да и драпанем с Сашкой и пацанами подальше отсюда, без поживы, зато живы.

- Вот как, значит, правится твой суд, боярин? - не унимался въедливый урман. - Значит твоим людям грабить и убивать разрешается, а другим даже защищаться не дозволено?

- Я так понимаю, ты здесь защищался?

- Вынужден был защищаться, - не моргнув глазом подтвердил урман. - От твоих людей, внезапно на нас напавших, оборону держал.

- И войта здешнего порешил тоже обороняясь?

- Так уж получилось. За его жизнь я готов уплатить виру тебе и его родственникам. Честь по чести. Если тебя не устраивает, что ж, значит будем драться. Клянусь Одином, битва получится славная. У нас с тобой хорошие воины. Многие из них полягут.

Головач медленно кивнул, соглашаясь со словами Эмунда. Несомненно, он уже успел оценить качественный состав скандинавской банды и определить перспективы исхода схватки как непредсказуемые. В ожидании его ответа не один я задержал дыхание.

- Выходит у нас с тобой слово на слово, - рассудительно произнес Головач, огладив бородищу. - И видоков почти поровну. А посему, раз уж ты, Серый Эмунд, отказываешься предать себя и своих людей справедливому боярскому суду, скажи тогда готов ли ты выйти на судебный поединок и доказать свою правоту?

- Да я бы попробовал, - почти не раздумывая, ответил урман. - Смотря какими будут условия.

- В случае твоей победы, вся добыча останется у тебя. Если проиграешь - твои люди уйдут пустыми.

- Щедро, - оценивающе протянул урман. - Бой до смерти?

- Угадал.

- Я согласен, боярин. Позволь узнать, могу ли я выставить своего бойца вместо себя?

- Не можешь.

- Хорошо. Тогда я не стану возражать, если ты будешь биться со мной не сам.

Слова урмана заставили Головача удовлетворенно крякнуть, он даже как-то повеселел.

- Коли уж ты водишься с моим братцем, не дурно было бы у него спросить почему, пройдя десяток поединков, я до сих пор жив. Шибай бы тебе ответил, что неправый клинок всегда в проигрыше. Много вас, спорщиков через мои руки прошло и всегда выходило по-моему.

Боярин качнул свое тело и размеренным движением покинул седло. Утвердившись на ногах, Головач, потрепал коня по мускулистой шее и громко возвестил:

- Слушайте все! Объявляется судебный поединок между мной, боярином князя Полоцкого Головачом и пришлым урманом по имени Серый Эмунд. Поединок ведется на мечах, с одним щитом, до смерти одного из бойцов. В случае победы урмана, ему и его людям дозволяется беспрепятственно уйти с оружием и добычей.

Услышав эти слова, урман приосанился и легко поклонился. На его суровом, обветренном лице появилось подобие улыбки.

- Благодарю тебя за честь, боярин, - уважительно произнес Эмунд. - Но тебе совсем необязательно биться самому, можешь выставить вместо себя любого бойца какого пожелаешь.