Жизнь насекомых

– Что нового в твоих снах? – спросил через несколько минут первый.

– Много чего, – сказал второй. – Вот сегодня, например, я обнаружил далекий и очень странный мир, откуда нас тоже кто-то увидел.

– Неужели? – спросил первый.

– Да, – ответил второй. – Но тот, кто нас увидел, принял нас за две красные лампы на вершине горы, стоящей у моря.

– И что мы сделали в твоем сне? – спросил первый.

Второй выдержал драматическую паузу.

– Мы светились, – сказал он с индейской торжественностью, – пока не выключили электричество.

– Да, – сказал первый, – наш дух действительно безупречен.

– Еще бы, – отозвался второй. – Но самое интересное, что тот, кто нас заметил, прилетел прямо сюда и прячется сейчас за соседним стеблем.

– В самом деле? – спросил первый.

– Конечно, – сказал второй. – Да ты ведь и сам знаешь.

– И что он собирается делать? – спросил первый.

– Он, – сказал второй, – собирается прыгнуть в колодец номер один.

– Интересно, – сказал первый, – а почему в колодец номер один? Он ведь точно так же может прыгнуть в колодец номер три.

– Да, – подумав, сказал второй, – или в колодец номер девять.

– Или в колодец номер четырнадцать, – сказал первый.

– Но лучше всего, – сказал второй, – это прыгнуть в колодец номер сорок восемь.

Митя вжался в стебель, слушая, как в нескольких метрах от него стремительно нарастают числительные, и тут ему на плечо легла чья-то рука и сильно его тряхнула.

Повернув голову, он увидел склонившегося над ним Диму. Вокруг была площадка на вершине горы, над которой поднималась мачта с двумя красными фонарями (сейчас они уже не горели), рядом стояли две складные табуретки, а сам он лежал под кустом.

– Вставай, – сказал Дима. – У нас мало времени.

Митя поднялся, помотал головой, пытаясь вспомнить только что снившийся сон, но тот уже улетучился и оставил после себя только неясное ощущение.

Дима пошел по узкой тропинке, ведущей прочь от шеста с двумя красными лампами. Митя поплелся следом, еще позевывая, но через несколько десятков метров, когда тропинка превратилась в узкий карниз, под которым не было ничего, кроме стометровой пустоты и моря, остатки сна слетели с него окончательно. Тропинка нырнула в щель между скалами, прошла под низкой каменной аркой (тут у Мити мелькнуло неясное воспоминание, связанное со сном) и вывела в небольшую расщелину, заросшую темными кустами. Митя сорвал несколько холодных ягод терновника, кинул их в рот и сразу же выплюнул, увидев яркий белый череп, лежащий под кустом. Череп был маленький и узкий, наподобие собачьего, только меньше и тоньше.

– Там, – сказал Дима, показывая на кусты.

– Что? – спросил Митя.

– Колодец.

– Какой колодец? – спросил Митя.

– Колодец, в который ты должен заглянуть.

– Зачем?

– Это единственный вход и выход, – сказал Дима.

– Куда?

– Для того чтобы на это ответить, – сказал Дима, – надо заглянуть в колодец. Сам все увидишь.

– Да что это такое?

– По-моему, – сказал Дима, – ты сам знаешь, что такое колодец.

– Знаю. Приспособление для подъема воды.

– А еще? Когда-то ты мне сам говорил про города и про колодец. Что-то о том, что города меняют, а колодец остается одним и тем же.

– Помню. Это сорок восьмая гексаграмма, – сказал Митя и опять подумал, что очень похожее только что было с ним во сне. – Она так и называется – колодец. «Меняют города, но не меняют колодец. Ничего не утратишь, но и ничего не приобретешь. Уйдешь и придешь, но колодец останется колодцем… Если почти достигнешь воды, но не хватит веревки, и если разобьешь бадью, – несчастье!»

– Откуда это? – спросил Дима.

– «Книга перемен».

– Ты ее что, наизусть знаешь?

– Нет, – с некоторым неудовольствием признался Митя. – Просто эта гексаграмма мне пять раз выпадала.

– Как интересно. И о чем она?

– О колодце. О том, что существует некий колодец, которым можно пользоваться. Точнее, сначала им нельзя пользоваться, потому что на первой позиции в нем нет воды, на второй ее нельзя зачерпнуть, а на третьей ее некому пить. Зато потом все приходит в норму. Если я не путаю. А смысл примерно в том, что мы носим в себе источник всего, что только может быть, но поскольку первая, вторая и третья позиции символизируют недостаточно высокие уровни развития, то на них этот источник еще не доступен. Вообще, символично, что к этой гексаграмме мы переходим от гексаграммы «истощение», на пятой позиции которой…

– Хватит, – перебил Дима. – Помнишь песню, что мы слышали на набережной? Насчет того, где найти себя? Та, кто ее пела, совершенно не понимала, о чем она поет. И ты точно так же не понимаешь, о чем сейчас говоришь. А чтобы понять, что ты только что сказал, тебе надо заглянуть в колодец.

– А если я не пойду?

– Не пойти ты просто не можешь.

– Почему? – спросил Митя.

Дима посмотрел на его руки. Митя проследил за взглядом, уставился на свои ладони и понял, что они больше не светятся в темноте. Еще несколько минут назад, когда они начинали дорогу к этому месту, ладони сияли – не таким ярким, как вчера, но чистым и ясным голубым светом.