Жизнь навыворот (СИ)

  Игорь дернулся. 'Да вы ни черта обо мне не знаете!': вертелось на кончике языка. Он точно это где-то слышал. Тренированная память начала перелистывать внутренний сборник цитат и афоризмов, отвлекая от ярости, поднимающейся мутной волной. В нос ударил запах табачного дыма, пальцы вспомнили ощущение первой за долгое время сигареты. На секунду он увидел на дальнем конце стола хмурую Серафиму, а рядом обманчиво спокойного Аргита. Нарисовал в голове картину 'Знакомство с семьей' и невольно хмыкнул.

  - Игорь!

  - Да, мама.

  - Я требую объяснений!

  - Я уже сказал, что не намерен это обсуждать.

  Игорь посмотрел на украшенный позолотой циферблат, до конца аутодафе оставалось каких-то полтора часа.

  - Нет, совершенно возмутительно! - Виолета Георгиевна поднялась из-за стола, гневно стукнув расписной чашкой о хрупкое блюдце. - Я немедленно звоню Марине!

  И фурией вылетела из столовой.

  - Бильярд, пап?

  - Можно, - кивнул старшему сыну Станислав Владимирович.

  - Италия, - мечтательно улыбнулась Тамара, связывая собеседниками путами светской болтовни. - Игорь, ты был прав, она невероятная.

  Следующие пятнадцать минут Тамара пела оду изящному великолепию Миланского собора, с придыханием рассказывала о неописуемом чувстве, которое охватывает при виде 'Тайной вечери', рассыпалась в комплиментах солистам Ла Скала, умолчав при этом о часах, проведенных в многочисленных бутиках. Игорь слушал рассеянно, вставляя только короткие реплики. Впрочем, его участие в беседе было строго необязательным. Похоже, Тамара готовила выступление для свекрови, а на девере решила лишний раз потренироваться.

  - Игорь Станиславович, - домработница Катя робко заглянула в столовую, - там вас Виолета Георгиевна просит к ней в кабинет.

  В изумрудных глазах Тамары мелькнул азарт гончей, почуявшей раненую добычу. Когда Игорь вышел, она поспешно вернулась в гостиную, выхватила из сумочки телефон и набрала Марину.

  Виолета Георгиевна нервно постукивала антикварным ножом для бумаги по столешнице красного дерева. Перламутровая птица в немом ужасе таращилась на роковой таран, пока промахивающийся, но совсем скоро... От неминуемой гибели инкрустацию спас Игорь. Он зашел в полную молчаливого негодования комнату, оглянулся и остался стоять. Долго находиться здесь Игорь не мог. Розовая гамма кабинета, винтажная мебель, кружевные салфеточки, книги, которые подбирали в тон, и декоративные тарелочки на стенах запускали в организме неконтролируемую реакцию. С одной стороны, хотелось отчитать дизайнера, подшутившего над матерью и оформившего кабинет в стиле Долорес Амбридж, а с другой - сказать спасибо. В такой обстановке серьезно относиться к выволочкам уже не получалось. Не позволяли умилительно взирающие с тарелочек котята с огромными бантами.

  - Игорь, я всегда старалась быть снисходительной к твоим ошибкам, - Виолета Георгиевна решила не тратить время и запал зря. - Но, как ты мог изменить Марине, да еще позволить своей любовнице напасть на бедную девочку?!

  А он, наивный, думал, театр абсурда закончился. Увы, до этого момента играли вступление.

  - Мама, - ошеломленный Игорь присел на розовую козетку, - что ты такое говоришь?

  Перламутровая птица получила-таки рукояткой в глаз, а Виолета Георгиевна поднялась из-за стола и засеменила к сыну. Приложила ко лбу пухлую руку, пристально рассмотрела уставшее лицо.

  - Что случилось, Игорь? Скажи мне. Я, в конце концов, твоя мать! И я волнуюсь.

  - Марина ушла, мама, - сдался Игорь. - В среду.

  - Да, да. Я, конечно, не понимаю этого вашего решения пожить какое-то время раздельно. Нам с твоим отцом никогда не нужно было проверять чувства, но, пожалуй, современные нравы допускают такое поведение.

  - Пожить раздельно?

  Игорь заморгал так часто, что нарисованный котенок бодро помахал ему лапкой. Или покрутил ею у виска.

  - Марина так сказала?

  Он все еще надеялся очнуться от этого сюрреалистического кошмара.

  - Да. Разумеется, это было до того, как она увидела тебя с той ужасной женщиной. Кто она, Игорь?

  - Мама, я не понимаю, о ком ты говоришь, - он снял очки и устало потер переносицу.

  - Марина сказала, что видела тебя в торговом центре, - тону Виолеты Георгиевны позавидовал бы Кашпировский. - Ты был с женщиной, брюнеткой. Марина подошла поздороваться, а эта особа оскорбила ее и напала. В публичном месте, средь бела дня. Игорь, как ты мог это допустить?!

  Наверное, в глазах Игоря отразилась вся полнота его искреннего недоумения, которое, не носи он гордое звание кандидата филологических наук, впору назвать другим, более емким словом.

  - Марина тебе такое сказала? - механически уточнил он.

  - О, поначалу она не хотела говорить. Это ведь такой стыд, Игорь. Скандал, при людях...

  Виолета Георгиевна сокрушенно покачала головой.

  - Мама, все было совершенно не так.

  - Не так? - она оживилась и присела на козетку. - А как?

  - Марина ушла от меня. Не на время, навсегда.

  Виолета Георгиевна посмотрела на сына так, будто он перед самым выходом в гости испачкал новый костюмчик.