Жизнь не видим

– Для меня, чем же?

– Нет, для шоколада будет вредно, – тут нас затрясло. Погас свет и через пару минут появился.

– Ох, я, было, испугался уже.

– Мы всем составом залезли в другой вагон, это бывает. Всем нужно размножаться.

– Кот?

– Это мой хранитель, теперь если я повешусь, то испорчу ему воздух с жизнью. На него ляжет все тяжести уборки.

Я знаю, как дожить до следующего утра, но как дожить до старости не познал этой тайны. Вы видите утро?

Встреча

Я встретил, того, кто был со мной всю жизнь.

Ветер дует во все щели в оконных рамах. Всю малость тепла не удается сохранить. Здание, в котором я живу, готовят под снос. Я снимаю квартиру у милой старушки, она малую плату берет. Поэтому я терплю все эти убогие удобства.

За оплатой она приходит 6-го числа каждого месяца. Мы пьем чай и разговариваем. Не могу сказать, что такие вот посиделки не приятны для меня. Но я очень радуюсь, когда остаюсь вновь один. Не сказал бы, что люблю одиночество. Просто привык, он верный попутчик по жизни со мной.

Укутавшись в одеяло, грею руки о чашку чая. Звонок в дверь немного испугал. Сегодня не шестое, так кто же мог прийти? Я ступаю босыми ногами по холодному облезшему линолеуму. Носки, ну лень мне их надевать. Приоткрыв дверь, защелку не трогал. Вспоминая некоторые инциденты с алкашами.

– Открывай,– голос бабульки. Задвинул защелку и открыл, – Собирайся. Мне нужна твоя помощь.

Я не стал ничего спрашивать. Пошел одеваться. Помоги – помогут тебе. Уже через пять минут был готов. Закрыв дверь, пошел за старушкой.

– Я не успеваю встретить внучку. Поезжай на вокзал, возле входа подожди ее. Ей 10 лет. Сразу узнаешь. У тебя есть час времени. Буду очень благодарна, – я уже представил благодарность в виде вкусных, горячих пирожков.

Я забыл упомянуть, что невезунчик. Маршрутка, в которой я ехал, внезапно сломалась. И немного не вписался. Некоторые люди получили ушибы. Время поджимает. Выпрыгнул и пошел пешком. Уже давно стемнело. Еще и туман начал опускаться. Обычная осенняя погода. Подумав, решил сократить путь через сектор домов. Холод жуткий, ветер аж до костей. Из-за тумана плохая видимость. Иду по тропе.

Вся ситуация напоминает фильм ужасов. Потому как навстречу мне идет девочка. Одна среди тумана и вечера. Фонари кое-где горят. Все ближе к ней приближаюсь. И отмечаю, что она ранена. Руки перебинтованы, бинты старые в кровавых пятнах. Старая поношенная одежда. Позади кровавые капли. Стою напротив и смотрю в ее неимоверно чистые – голубые глаза. Я, давно не видел таких. Нет, вообще не видел. Хотел бы сравнить с небом. Но небо тоже не бывает таким. Она протягивает мне свою маленькую ручку, перебинтованную.

– Анастасия.

– Дима, – пожимаю ее теплую руку. Не могу оторвать взгляд и руку. Наверно минуту так стоим. Она тоже никак не двигается.

– Что тут делаешь одна? – я первый отмираю.

– Гуляю, проведешь меня?

– Куда? Пошли. Мне к вокзалу нужно, – я только сейчас заметил, что наступила кромешная тьма и один несчастный фонарь вот-вот погаснет.

Она ничего не сказала, так мы, держась за руки, пошли. Мне отчего-то не было страшно. Мы все дальше отдаляемся от фонаря во тьму. Неба не видно из-за тумана. Ничего не слышно. Рядом странная девочка.

– Как ты себя чувствуешь? Может, помощь нужна?

– Зачем? – непонимающе смотрит на меня, я себя чувствую идиотом, будто задал неуместный вопрос.

– Твои руки…сейчас, у меня где-то был…, – мне не дают договорить и все мои поиски прерывают.

– Все хорошо, – она накрывает меня другой ладонью и так странно улыбается.

Я не знаю, сколько мы шли. Я не видел, куда мы идем, было темно. Ни одной машины, звука, ничего. Меня даже посетила мысль, а вдруг я умер. Мы больше, словом не обмолвились. Впереди я начал видеть свет. И что-то мелькало, похоже на проезжую часть. Мы подошли к фонарю. Я начал успокаиваться. Девочка, наконец, отпустила мою руку.

– Дальше сам, – и снова эта ее улыбка.

Мне вдруг подумалось, что ей больно. И тут же озвучил свою мысль.

– Тебе больно?

– Да, – я заметил, что моя рука странно липкая, посмотрел, она была в засохшей крови.

– Надо что-то делать, мы близко. Пошли в больницу, – я намеривался ее взять.

– Нет, – и смотрит своими, такими чистыми глазами.

Откуда в наше время такой взгляд? Сейчас все озлоблены, жестоки. Откуда такая чистота? Даже дети сейчас пугают. А она такая…. Еще до меня запоздало доходит одна мысль. Она сказала «Дальше сам». А это же я ее провожал. Выходит, нет?

– А ты сейчас куда?

– Обратно, – она обхватывает мое лицо руками и смотрит мне в глаза. Очень уверенно произносит, – Тебе больше никогда не будет страшно.

Я замечаю, что ее раны выглядели не так, как при встрече. Зажили почти. Небольшие порезы и засохшая кровь. После этих слов она мне улыбнулась уже не так больно. А так солнечно тепло, радостно. Мне на миг показалось, что она светится. И всю дорогу, что мы шли в темноте, она вроде как светилась, мне не было страшно. Она отбежала от меня, помахала и вновь убежала в темноту.