Жизнь ничего не значит за зеленой стеной: записки врача

Продолжение обхода не улучшит моего настроения. Четвертый этаж занят хроническими больными, находящимися на постоянной искусственной вентиляции легких. Они частично вышли из острого периода тяжелой болезни, но все еще нуждаются в искусственном дыхании через трахеостомическую трубку. После длительного и дорогостоящего пребывания в отделении интенсивной терапии они переведены сюда, здесь долговременная вентиляция стоит дешевле.

Наши резиденты называют этот этаж «Космодромом мыса Канаверал», отсюда, чаще всего по ночам, больных отправляют в вечность. И это неудивительно. Трахеостомические трубки требуют грамотного ухода — постоянной очистки от мокроты для сохранения их воздушной проходимости. Однако эта жизненно важная процедура редко проводится даже днем, а уж ночью тем более. На вечернем обходе пациент был в хорошем состоянии, улыбался, а на следующее утро вам могут сообщить, что он скончался. Можно не спрашивать, что случилось, больной захлебнулся в собственном трахеобронхиальном секрете. Жаловаться бессмысленно — руководству это неинтересно.

Мой финансовый секретарь вынужден вести бесконечные переговоры, обеспечивая мои профессиональные расходы, ему нужно поддерживать постоянную связь с более чем двадцатью ОПЗ и агентствами, чей бюрократизм просто поразителен. Редко счет за мою работу оплачивается немедленно, без возражений и длительного нытья. Вообразите миллиарды, потраченные на такую неэффективную систему расчетов. Иногда деньги за выполненную мной операцию высылаются пациентам. «Забудьте об этом счете, — обычно говорит мой финансовый секретарь, — пациент собирается покупать новую автомашину».

Надо зайти в госпитальный комитет. Мне страшно предстать перед командой администраторов в серых пиджаках и сестер-управляющих на высоченных каблуках, использующих в своем лексиконе такие словечки, как «задействовать» и «разложить по приоритетам», раздражающие мой слух. По их мнению, дела в госпитале обстоят хорошо, ведь наш бюджет всегда положительный. Каждый запуск с «Космодрома мыса Канаверал» становится в конечном счете цифрой с большим числом нулей.

Общественность многого не знает. Мы заставляем их верить, что чем больше аппаратуры, операций, медикаментов, тем лучше. Мы объясняем излишние процедуры защитной тактикой медицины. Кто должен устанавливать стандарты помощи? Адвокаты, администраторы или мы сами? Мало кого это волнует.

Глава 6. Кузен

Думать, что суждение хирурга свободно от насущных финансовых потребностей, значит требовать от человеческой природы немыслимого совершенства.

Эдвин П. Леман (1888–1954)

— Марк, ты опоздал, — Башир казался удивленным. — Ты прочитал сообщение на пейджере?

В его кабинете чувствовалось напряженное ожидание. Башир Бахус сидел за столом, потягивая свою обычную диетическую колу, напротив уселся Чаудри. Вайнстоун стоял у окна, уставившись взглядом в статую Свободы на фоне облачного октябрьского неба. Начинало моросить, и влажный воздух наполнился туманом, скрывавшим все великолепие индейского лета.

— Неужели? — насмешливо ответил я, глядя на Бахуса. — А ты всегда сразу хватаешься за пейджер, особенно если застрял в сестринской со спущенными штанами?

— Завидуешь? — рассмеялся Башир.

Вайнстоун даже не улыбнулся, он выглядел обеспокоенным. Я ощутил специфический сладковатый запах, обычно исходящий от него после долгой операции или напряженного совещания. Я старался дышать неглубоко. В комнате было жарко, и неприятный запах казался еще более острым, чем обычно.

— Садись, Марк, — серьезно начал он. — Нам нужно поговорить.

Башир протянул мне колу. Я приготовился слушать, поскорей бы с этим покончить.

— Марк, — обратился ко мне Вайнстоун достаточно мягко, несмотря на свой мрачный вид.

«Хороший знак, вероятно, меня ждет лишь длинная нотация, морально я готовился к долгому разговору».

— Позволь мне заметить, что твое поведение на вчерашней М&М конференции было возмутительным. На днях я пытался объяснить тебе, что мы вступаем в новую эру. Манцур на нашей стороне, я сделал его вице-председателем, он ценен для нас и может управлять Сорки. Ховард и Фарбштейн хотят только одного, чтобы мы погубили друг друга. Когда мы нейтрализуем Манцура, Сорки и Медицинское правление, они смогут контролировать всех нас, это их цель, а ты помогаешь им.

— Да, вы говорили мне об этом раньше. Чего вы от меня хотите? Я не буду лизать им задницы! Вы поставили меня на должность хирурга-преподавателя для обучения резидентов, теперь вы хотите, чтобы я на все закрыл глаза, заткнулся и не замечал, как они убивают пациентов.

Вайнстоун остановил меня:

— Не говори так громко! — он указал на закрытую дверь, пропустив мимо ушей мою грубость.