Жизнь номер 666: "За Городом — там, где свобода" (СИ)

Я немногое знаю о мире. Знаю, что я — это я, и что я — Человек. Что у Человека есть Стая — самое главное в жизни. Знаю, что Люди все разные — есть на свете Ежи, Жуки, Обезьяны, Шакалы — и всякий способен на что-то своё. Знаю то, что я — Рысь. Что родители ушли охотиться на Ягуаров, враждебную Стаю, и притащат их мясо. Знаю, что мясо я не люблю, а вот почему — не знаю. Оно, в основном, для мутаций — чтоб не было Жажды. Еду выдают Властители. Знаю, как решать интегральные и дифференциальные уравнения. Знаю, как вычислить площадь криволинейной фигуры…

Я многое знаю. Но в то же время так мало!

Что я такое? Что это значит — быть Человеком?

Вот он, главный вопрос!

Быть Человеком — значит купаться в чужой бескорыстной любви. Быть Человеком — значит любить в ответ: сестру, мать, отца, свою Стаю и Город.

Поблизости что-то шуршит.

Странно… Я маленькая, но мне известно, что значит «замок». Чужих он не пустит!

Замок… Он вдруг щёлкает — тихо-тихо, и двери тоскливо скрипят.

Я сижу, замерев. Ушки слегка поворачиваются, стараясь не упустить даже маленький шорох. Хвостик вздрагивает от страха. В тонких пальчиках — ягода винограда. Другая — во рту, я боюсь её разжевать, боюсь выплюнуть и боюсь проглотить.

Я — уже больше не я.

Я — это страх.

За кухонной дверью, за рифлёным стеклом, я вижу тень, и закрываю ладонью рот.

Как удержаться, как не закричать?

Вот только, чем тишина мне поможет? Я ведь не прячусь за шторой, я сижу в центре кухни за обеденным белым столом!

Тень уже на пороге. Это мальчишка — почти такой же, как я. Такого же возраста, может немного постарше. С такими же ручками, ножками — которые месяц назад, когда он ещё не ходил на двоих, были мягкими лапами. С таким же хвостом — правда, чуть подлиннее. С точно такой золотистой и переливчатой шерстью — только немного другая расцветка. Точно такие, как и мои, голубые глаза.

Они глядят на меня, и они не пустые, как у всех взрослых. В них апрель и весеннее ясное небо, которое я никогда не увижу, ведь в руке Ягуара нож — огромный, чёрный и страшный.

Мальчишка подходит ближе. В глазах я читаю решимость. Этот не струсит, хоть от ночного горшка — миллиметров сто.

Впрочем, кого тут боятся, ведь Стая ушла! Двухмесячной девочки, у которой от страха течёт по ногам?

…Текло по ногам. Было страшно — предельно, и так же предельно приятно. По обмякшему телу бежали мурашки.

Пси-атака! Самая мощная в моей коротенькой жизни.

— Ну как? Отошла? — сказал-передал Ягуар. Он был спокоен. Почему бы и нет, ведь оружие голокожих теперь у него, а у меня — лишь вонючая мокрая шерсть.

Оружие… На что я надеялась, зачем я его доставала?

Впрочем, Ягуар не сможет меня так просто убить — не имеет права. И пистолет он обязан вернуть — если я покажу интеллект, докажу своё право на жизнь…