Жизнь обреченных на смерть

- Хоакин, думаю, тебе прекрасно известна причина нашего визита, - раздраженно и как всегда несдержанно начал Хулиан. Реналь, в свойственной ему непрошибаемой манере, даже не повел бровью, пока его товарищ брал удар на себя. - Мы хотим знать, чем вызвана твоя атака на сейм Куори, а если быть точным на Яго. Только не надо подсовывать нам эти нелепые объяснения на тему деления сфер влияния. Особенно после вчерашних погромов в Куори-Сити. Потрудись назвать истинную причину.

- Мда, а вы уверены, что я действительно должен перед вами отчитываться?

- Уверены, - лаконично ответил Реналь, не давая другу ответить более эмоционально.

- Реналь, - усмехнувшись, Хоакин покачал головой, - если честно, я надеялся, что Хулиан придет один, мне удастся разозлить его до бешенства, он выплеснет все, что обо мне думает и уйдет, а мне не придется ничего объяснять. Но, похоже, вы все же научились действовать заодно. Знаете, мне всегда было интересно, создавая вас такими... разными, Фарго просчитывал, что вы так чудесно будете дополнять друг друга? Думаю, что скорее да, чем нет. Один бы ты до сих пор думал, стоит ко мне идти или не стоит, и только взрывной характер Хулиана привел вас сегодня ко мне. И, похоже, мне придется дать ответы, которые вы так жаждете получить. Но хочу сразу предупредить, что это как раз тот случай, когда незнание благо.

- Мы как-нибудь переживем, грозящее нам потрясение, - с сарказмом бросил Хулиан, и, наткнувшись на предупреждающий взгляд Реналя, затих.

- Как пожелаете. Любой ваш каприз, - Хоакин вернулся к своей обычной шутовской манере вести беседу, и Реналь понял, что сейчас они услышат что-то малоприятное.

Кейсар Фоли, уловив эмоцию Корина Шагрин, согласно кивнул и начал:

- Я узнал обо всем этом девятнадцать лет назад, когда после рождения Мины пришел к Габи рассказать о намеренье Густаво использовать их с Нихушем дочь для самоубийства....

После вечерней беседы с Дэймоном Яго поднялся в спальню тетки и почти всю ночь просидел, наблюдая за тем, как бесчинствует сила Малкани Куори в попытках поднять свою хозяйку. От происходящего он прибывал в ужасе. Перед ним бушевала голая, бесконтрольная стихия, с которой он ничего не мог бы сделать, даже если бы захотел. Когда тело Малкани Куори вихрем подняло к потолку, он просто забыл, как дышать. В тот момент он больше всего хотел, чтобы Мина поскорее проснулась и все это прекратилось. Спустя пару часов стало очевидно, кузина может хоть месяц находится под действием мнимой смерти, это не даст никакого результата. Отчаянье в очередной раз захлестнуло Яго. Ему сейчас, как никогда была нужна Габриэлла! Чтобы не говорил Гастон, Яго не чувствовал в себе необходимых сил справиться с ситуацией. И речь шла вовсе не о силе Корина, которую он принял от отца. Ее было больше, чем необходимо. Чего ему не хватало, так это сил душевных. Когда он был маленьким, и его одолевали тоска или отчаянье, рядом всегда появлялась Габриэлла. Она гладила его по голове, обнимала и говорила, что все будет замечательно, все обязательно наладиться. Воспоминание Яго было настолько ярким, что на мгновение ему показалось, что Габриэлла очнулась и протянула к нему руку. Но моргнув, он понял, что это лишь разыгравшаяся фантазия. С наступлением утра ситуация не улучшилась. Измученный ночным бдением Яго с ужасом отметил, как взбесившаяся от бессилия сущность Малкани перестала терзать тело своей хозяйки и отправилась в разрушительный полет по сейму. Вспомнив последствия урагана двухмесячной давности, Корин Куори вздрогнул, провожая взглядом уносящийся смерч.

Хоакин набрал в легкие воздуха побольше и медленно выдохнул. За окном бушевала буря, нагнетая и без того обостренную обстановку. Справляться с выплескивающимися на него эмоциями Хулиана и Реналя становилось все сложнее. Где-то в середине его рассказа оба перестали контролировать себя, и теперь комната была перенасыщена яростью и гневом. Поняв, что еще немного, и он сам перестанет себя держать себя в руках, Хоакин поторопился поскорее закончить свое повествование.