Жизнь обреченных на смерть

Хулиан даже не пытался найти слова. Он слишком хорошо знал - то, что сейчас чувствует Реналь, не облегчат ни одни слова в мире. Переживая за друга, Хулиан не мог не злиться на Дэймона. Зачем он взял удар на себя? Что заставило его идти к Фаране? Неужели нельзя было попросить об этом кого-то менее уязвимого? К примеру, своего бессмертного отца? Да, он спас мир. Впрочем, если быть объективным, спасением мира они обязаны Нихушу. Этот непутевый сын Нифреи всегда был романтиком. И если кому и могла в голову прийти мысль, что любовь спасет мир, то это только ему. И такой же рыцарь и романтик Дэймон не мог не понять замысла собрата по разуму. Ох уж эта молодежь! Все сами, ничьей помощи не признают! Ну, сказал бы, хотя бы Яго! Вместо этого устроил какие-то дешевые игры с Нифреей. Побоялся, что Яго догадается о его планах, отвлек его внимание? Или все же, что-то еще? Но, что? Такой умный парень, сложил все элементы в единую картинку - догадался, об истинной природе Джинни, заставил ее осознать себя демиургом, понял, зачем Нихуш отдал ее Фаране, просчитал даже то, что сам Фарана настолько не человек и псих, что ему надо разжевать, что он чувствует, и что собирается натворить.... Здесь все четко, понятно и линейно.... Кроме одного - зачем Джинни осознавать себя демиургом. Можно предположить, что история с Нифреей и Яго для отвода глаз, но для того, что он сделал, совершенно не обязательно было рисковать жизнью Мины, пробуждая силы Джинни. Получается как повисшая сюжетная линия в романе.... Но для этого слишком много сил потрачено.... Или он догадался о том, что Томас Фарана, уже после того, как "активировал" Джинни, и поначалу планировал ее в помощь Яго? Столько вопросов, и все без ответа.

Мина спустилась к завтраку одна. Джинни решила поспать пару лишних часиков. Появившийся через пять минут Яго даже не пытался скрыть, что не спал ни минуты.

- Рада, что ты бессмертен, - раздраженно фыркнула Мина, взглянув на кузена, - но твое стремление извести себя все равно пугает.

Яго с недоумением и обидой взглянул на кузину.

- А ты я смотрю, отлично выглядишь. - Слова, словно яд, срывались с языка Корина Куори. - И ни чуть не переживаешь, что Дэймон отдал свою жизнь за то, чтобы ты не страдала от потери сестры и подруги.

Мина с недоумением уставилась на кузена.

- Я как то предпочитаю сперва покончить с угрозой существования мира, а уж потом придаваться скорби и подсчетам потерь.

- Мина, о чем ты говоришь, - устало вздохнул молодой человек, - нам больше ничто не угрожает. Дэймон заплатил своей жизнью за то, чтобы мы могли спать спокойно, что же тебя не устраивает?

- Ты серьезно? И это говоришь ты? Его лучший друг? Яго горе затмило твой разум.

Наконец, Джельсамине удалось пробиться сквозь груз скорби и усталости, и на лице Яго проступила тревога и раздражение.

- Может, объяснишь, что имеешь в виду, или я должен гадать?

- Мда, плохо дело. Кто говорил мне, что Дэймон мастер интриг и многоступенчатых операций? Что у него никогда ничего не лежит на поверхности! Не ты ли?

- Ну, я.

- Кто говорил мне, что у Дэймона, даже когда все уже вроде как закончилось, всегда находится еще сюрприз в кармане.

- Это так, и что?

- Создатель! Тебе все надо по полочкам разложить? Я не верю, что Дэймон умер, заслонив собой Джинни, только для того, чтобы спасти ей жизнь. Более чем уверена, он сделал это с какой то целью. С его мозгами и не придумать, как выкрутится в такой ситуации? Не смеши меня. Он умер, абсолютно точно зная, что он делает и зачем.

- И зачем же?

- А мне откуда знать? Ты его лучший друг, вот и объясни мне, какую цель пытался достичь Дэймон, пойдя на такую драматичную, я бы даже сказала театральную, смерть.

Яго потрясенно смотрел на Джельсамину и пытался понять, почему не подумал об этом сам.

- Мина, что он написал тебе?

- Гммм.... Мне казалось, я уже сказала, это личное.

- Ты не расскажешь даже мне?

- Извини, это слишком-слишком личное.

- Хорошо, - слишком быстро сдался Яго. - Какие у тебя планы на сегодня?

- Если тебя интересует, когда я освобожу свою комнату, чтобы ты мог обшарить ее в поисках письма Дэймона, хочу сразу предупредить твои бессмысленные усилия, ибо письмо я сожгла, дабы охотники до чужих тайн не добрались до него.

Обиженная физиономия была достойной наградой за то, что ей придется в одиночку пытаться разобраться с тем, что завещал ей Дэймон.

Нифрея держала в руках конверт. Она разрывалась между яростным желанием, испепелить его не читая, как его автора, и помеси любопытства с мистическим ужасом от мысли, что будет читать обращенные к ней строки человека, которого уже нет в живых. Он писал это письмо, зная, что будет мертв, когда она прочитает его. Он не узнает ее реакции на его слова, но и она не сможет ни возразить, ни оспорить то, что он пишет. Логично рассудив, что письмо можно сжечь и после прочтения, Нифрея все же вскрыла конверт.