Жизнь охотника за ископаемыми

После завтрака, когда я готов был пуститься в путь, подошел мальчик, лет четырнадцати и заговорил со мной, положив руку на гриву моей лошадей. Я дал ему немного табаку, и он закурил, свернув папиросу из сухого листа. Тропинка перед нами разделялась, окружая небольшой холмик, заросший сухой травой. Мальчик докурил и бросил горящий окурок в сухую траву; она была смочена росой и загорелась очень дымным пламенем. Все это было проделано так естественно, что я ничего не заподозрил, пока не выехал на высокое ровное место: насколько мог видеть глаз, в тихом утреннем воздухе поднимался дым столб за столбом.

Когда я подал рекомендательное письмо майору Гюи Генри в его приемной в девять часов утра на следующий день, он задал мне прежде всего вопрос:

— Вы проехали переправу через речку Каш вчера перед восходом солнца?

Когда я ответил утвердительно, он сказал, что через десять или пятнадцать минут после того, как я переехал реку, вождь Команчей посредством дымового сигнала получил известие, что к форту едет мужчина.

Оказалось, что, приехав в форт Силь, я переехал из одного округа в другой, а майор не имел права посылать людей за пределы своего округа без разрешения генерала Шеридана, главнокомандующего армией. Итак, мне приходилось ждать в форте Силь, пока дело уладится.

В конце концов впрочем все устроилось. По приказу генерала в мое распоряжение были отряжены капрал Бромфильд, три рядовых, шесть упряжных мулов и повозка с кучером и провиантом на пятьдесят дней. Я отправился с этой охраной, гордый сознанием, что в моем распоряжении теперь имеются люди и средства передвижения, которыми я могу располагать безоговорочно.

Переезд от форта Силь к Красной был поистине приятен. Мы редко теряли из виду внушительные горы Вичиты, которые поднимаются из моря зеленых равнин, как остров на озере. На второй день мы доехали до реки; нам предстояло проехать полтора километра по прибрежным пескам. Одно время я думал, что мы потонем в предательских сыпучих песках, но великолепная наша запряжка темношерстных мулов и ловкость возницы помогли нам благополучно переправиться через зыбуны. Мне случалось впоследствии видеть в песках на той же реке ямы в три метра глубины, которые приходилось рыть, чтобы спасти повозки, нагруженные ценным имуществом: песок в половодье затягивал их до коренной породы.

Добравшись до обнажения на Большой Вичите, мы работали одновременно на Индейской и Кофейной речках, расположенных в нескольких километрах одна от другой. Здесь, наконец-то, после долгого труда и многих испытаний, я очутился в самой середине слоев, богатых окаменелостями. Я собрал множество отличных образцов, между прочим большую амфибию ариане (Eryops), изумительного ящера наозавра^[48] (Naosaurus) с шипами на спине, совсем особенную безногую амфибию — Diplocaulus (диплокаулус)^[49] и другие формы.

По приезде в местонахождение ископаемых я указал капралу Бромфильду, где я хотел бы поставить палатку, и отправился с м-ром Райтом на поиски окаменелостей.

Мне не повезло в эту поездку: у меня сгорела палатка и почти все мое личное имущество. Когда люди прибежали к пылающей палатке, первым их делом было обрезать натянутые веревки и предоставить ей сорваться. Затем они, по моему требованию, принесли воды и вылили на загоревшиеся мешки с коллекциями ископаемых. Это спасло ископаемых, но всем остальным пришлось пожертвовать.

Двадцать пятого апреля мы отправились со всем нашим грузом на Декатур, ближайшую железнодорожную станцию. Мы ехали по дороге на Генриетту и стали лагерем на Малой Вичите, где в песчанистых глинах верхне-каменноугольных и пермских отложений мы нашли места, богатые ископаемой флорой этой области. Мы собрали там множество крупных листьев папоротников и т. д.

Как всегда, диких индюков было множество. Ли Ирвинг, один из моих стражников, убил пару, что внесло некоторое разнообразие в наше обычное питание. Четвертого марта, после долгого пути, мы перебрались через долину, прозванную — и очень удачно — Большой Песочницей. Проехали заросли великолепных каменных дубов, ильмов, акаций и добрались до Декатура, конечной станции Форт-Уорзской и Денверской железных дорог. Здесь я сдал агенту мой драгоценный груз ископаемых, который стоил мне стольких расходов, труда, забот, и пустился в обратный путь к форту Силь, где двенадцатого мая, после путешествия без особых приключений, сдал майору Генри отпущенную со мной команду.

Глава IX Экспедиция на пермские отложения Тексаса для профессора Копа в 1895 и 1897 годах