Жизнь побеждает

— Давно пора, — сказал Коля. — Больше двух лет как я пионер, и никто ни разу даже на сбор не пригласил. Совсем забыли нас!

— Я с Колей редко соглашаюсь, а сейчас он, кажется, прав, — помолчав, ответила Лиза. — Что ты так удивленно смотришь на меня, Чемпион?

— Поражен и обрадован! Ребята, небывалая вещь! Лиза со мной согласна! — и, подпрыгнув, Колька ловко перескочил через парту.

— Не хулигань! — сердито сказала Галя и обернулась к Елизавете: — Вета (так подруги в школе звали Лизу, и детдомовцам понравилось это имя), сколько у нас старых пионеров?

— Здесь — трое. Вон еще Нина идет. Маша тоже пионерка.

— Юрка Жилеткин — тоже. Еще Гошка Кузин и Окунев. Только Окунев, наверно, откажется. Он уже взрослый. Вон какой верзила!

— И Гошка, наверно, не пойдет. Они — друзья.

— И все же им надо сказать, — заметила Лиза.

— Пока шесть человек у нас есть. Значит, сегодня после ужина соберемся в учительской.

— Правильно! — крикнул Коля и побежал к двери.

— Ты куда?

— Юрке скажу!

— Всегда торопишься, — укоризненно сказала Галя. Но Вета опять поддержала Чемпиона:

— Не огорчайся, Галочка, он правильно поступает. Не будем откладывать. Ты, пока еще нет звонка на ужин, переговори с Машей.

После ужина у детей свободное время: можно заниматься чем хочешь. С приходом Нади в детдом по вечерам ребята стали готовиться к самостоятельным выступлениям. Надя на пианино по слуху подбирала аккомпанемент к песням. Выходило неплохо.

Сегодня ребята будут петь одни. Надя торопилась на собрание пионеров. Проходя по коридору, она услышала звонкие голоса и глухой бас доктора. Надя вошла в комнату мальчиков. Доктор стоял спиной к двери и внимательно разглядывал что-то.

— Обрезано! Сомнений нет. Опять обрезано! Пострелять захотел?

— Да я не трогал! Резина износилась! — уверяет вихрастый мальчишка, а сам старается не смотреть на доктора.

— Не спорь. Обрезано! Давно ли я дал тебе новые протезы? И предупредил. А ты снова испортил их. Придется посидеть в постели.

— Дмитрий Яковлевич, не буду больше! Как-нибудь почините! Мы завтра в кино идем на новую картину.

— Теперь — «почините»! Надо было раньше думать!

— Ничего, посидит, — сказал кто-то, — так ему и надо.

Надя неслышно вышла из комнаты. Она не в первый раз была свидетельницей сражений доктора с ребятами из-за срезанной для рогаток резины. Угрозы Дмитрия Яковлевича засадить озорника на несколько дней в постель редко сбывались: доктор любил своих пациентов и торопился скорее исправить протезы. Дети знали его отзывчивость и старались сами помогать ему, а озорникам от товарищей попадало сильней, чем от самого Дмитрия Яковлевича.

Надя с большим уважением относилась к доктору, спрашивала его, как правильнее держать себя с нервными, вспыльчивыми ребятами.

Около учительской Надю ждала группа детей в пионерских галстуках. Она пригласила их войти. Дети расселись вокруг стола и сами заговорили:

— Мы очень обрадовались вашему решению создать из нас инициативное ядро. Нас шесть человек. Мы имеем право носить красные галстуки. Нас уже приняли в пионеры, только не здесь, а в других детдомах.

— Вас только шесть пионеров? А я считала больше…

— Окунев и Гошка отказались прийти на собрание. Гошку мы потом втянем в работу. А Окунев на днях уходит из детдома, — объяснил Коля.

«Плохо все-таки, что их здесь нет», — подумала Надя.

— Надежда Павловна, — продолжала Лиза, — вы у нас новый человек, а мы здесь давно и довольно хорошо знаем друг друга. Нам хочется скорее иметь свою пионерскую организацию. Располагайте нами! Мы все, все сделаем, чтобы помочь вам!

— Спасибо, товарищи, за поддержку! Ваша помощь мне очень нужна. Давайте подумаем, как нам подготовиться к приему, как лучше организовать этот день и когда его устроить.

Не успела Надя кончить, как в ответ посыпались предложения.

— Самое главное — скорее принять! — заявил Коля, и все его поддержали. Решили сделать прием через месяц, в ленинские дни.

Ребята не расходились. Им, видимо, хотелось еще о чем-то поговорить. Надя почувствовала это и спросила:

— А как вас принимали в пионеры? Воспитанники зашептались. Всем хотелось рассказать.

— Начнем с Лизы, — сказала Надежда Павловна.

— Я вступала в пионеры в школе. Учиться старалась как можно лучше. И вдруг, перед самым приемом, я получила «четыре» за диктовку. Было так стыдно! Все же мне удалось исправить отметку. В день приема нам выдали дневники. У меня по всем предметам стояло «отлично». Нас принимали на торжественном сборе. Когда мне повязали красный галстук, я дала слово кончить школу на «отлично».

— Кажется, ты выполняешь его?

— Стараюсь.

После Лизы рассказывал Юра.

— Меня принимали в детдоме. Тогда я хорошо учился…

— А сейчас почему двойки получаешь? — спросила Жилеткина Лиза.

Он молчал. За друга ответил Коля:

— У Юрки больше не будет двоек, — заявил он. — Он еще лучше Лизы будет учиться.

— Ну уж, лучше Лизы… — смущенно сказал Юра.

Надя почувствовала, что Юра постарается оправдать слова товарища. Заговорила Галя.