Жизнь под крылом смерти... (СИ)

— Письмо требуется передать. — Для подтверждения своих слов я хлопнул по ладони упакованным в пергамент пакетом, переданным мне Даннером. — Ну и вторую половину денег получить, не без этого. Поиздержался в заботах.

— И от кого письмо?

— От его хорошего знакомого.

— А имя у хорошего знакомого шена Корана есть? — У рожи обнаружилось присутствие некоторой доли иронии.

— Разумеется. — Вежливо улыбнулся я. — Но тебе я его не скажу.

— Тогда давай письмо! Деньги от хозяина принесу.

— Спасибо, насмешил. Либо лично в руки шена Корана, либо никак.

— Или давай письмо, или пошел вон. И приятелей своих с собой прихвати!

Я покосился в сторону скрывавшего свое лицо полумаской шлема опциона госбезопасников. Сквозь окошко в калитке никого из моих людей видно не было, да и головы их над стеной тоже не торчали. Лемме кивнул, подтверждая, что понял, о чем я думаю.

— Слушай сюда, козел! — На самую что ни на есть малость, повысил я свой голос. — За доставку этого письма безымянный друг шена Корана заплатил нам деньги и обещал, что столько же мне заплатят здесь. Вот прямо сейчас я пошлю тебя и твоего хозяина на хуй, напишу на пергаменте обертки пакета дату и место, где мы находимся, а потом фразу — «письмо сожжено, к адресату не допустили слуги». Далее мои приятели пригласят пару тройку приличного вида прохожих, я при них вскрою пакет и как написано, сожгу его содержимое у них глазах. Добрые горожане как ты понимаешь, вряд ли откажут подтвердить подписью или печатью чистую правду. После этого я поеду по своим делам, а ты останешься и будешь разбираться со своим хозяином сам. Устроит тебя такое?

С противоположной стороны ворот воцарилось молчание, на лице вахтера прямо — таки отражались бурлящие в мозгу мысли.

— Фенн, вам нужно будет немного подождать.

— Только если и в самом деле недолго. — Набивая себе цену, буркнул я.

Впрочем, мне не ответили, окошко закрылось, лязгнула щеколда, и вахтер куда — то свалил.

— Ваша Милость, не много чести для этой мрази? — Хрипло зашептал мне слезно настоявший участвовать в операции оруженосец Нейл Даннер. — Что нам бы стоило прямо из седел через стену перемахнуть?

— Смотри и учись, мальчуган. Крепость сильна защитниками. Сейчас он приведет сюда своего старшего, а то и кого побольше. Если по — настоящему повезет, может быть, даже хозяина во дворе отловит. Почему это нам будет очень выгодно, сообразишь?

Мальчишка кровожадно заулыбался.

— Вот то — то же. Не стоит мешать нашим врагам, делать напрашивающиеся ошибки. Улица просматривается, из — за ворот видели только нас с тобой. Сейчас во дворе немного расслабятся — все, как и было задумано. Люди обычно предсказуемы.

Лемме, находившийся достаточно близко чтобы расслышать мои слова, фыркнул и согласно кивнул.

Кормушка щелкнула в очередной раз.

— Наемник, где ты?

Я подошел к дверям.

— Давай свой пакет мне!

Возникший в окошке юный лик по сравнению с предшественником вид имел гораздо более интеллигентный, форсил тонкими мышиными усиками, белоснежным кружевным воротником и шитой шелковой шапочкой на длинных ухоженных волосах.

— Шен Коран? Приношу самые искренние извинения, но я не узнаю вас в гриме.

— Я его сын, — поморщился юноша. — Можешь звать меня шен Дан.

— Мне нужен ваш отец, а не вы, шен Дан. Письмо адресовано ему. — Все так же мягко отказал я этому грубияну. Если начать бычить, рыбка могла заподозрить неладное. Благо что, к сожалению, для него самого, шен Дан сталкиваться с отказами, явно был непривычен.

— Ты не возомнил ли себя бессмертным блевотина? — Подтвердил составленный мной психологический портрет молодой человек.

— Нейл, будь так любезен достать кресало. — Откровенно рисуясь перед подчиненными, пожал плечами я и отвернулся от собеседника. — Здешние гомосексуалисты меня своей тупостью уже задрали. В жопу пускай себе засунут свои деньги, если человеческого языка не понимают. И бумажным пеплом сверху прижмут.

Термин привод в кайре присутствовал, а что до всего остального то я как воспитатель юного воина имел своим долгом беспокоиться о его нравственности. Ну и приучить приводить людей в бешенство интеллектуально, а не одними только грязными оскорблениями — как же без этого.