Жизнь под обрез [сборник]

— Ага, высплюсь, как бы не так! С утра обещала соседке Верочке, что прибегу к ней и помогу сделать прическу ее Татьяне. У девочки в школе какое-то мероприятие намечается.

— Ты, как всегда, в своем амплуа, — рассмеялся Лев Иванович.

Он знал свою жену и иногда не понимал, отчего она и днем, и ночью готова помогать всем и вся, не жалея ни своего времени, ни сил, а иногда даже и здоровья. Но вслух он этого ей, конечно же, никогда не говорил. Знал, что она с укором и непониманием посмотрит на него и промолчит, не ответит. А этот ее укоризненный взгляд он будет носить с тяжестью в сердце и корить себя за то, что не сдержался и задал ей этот, по сути, и так понятный вопрос. Мария была не просто красивая, но еще и очень добрая женщина.

Только он закончил разговор с женой, как из кухни вышел Улямов с двумя кружками горячего чая.

— Сдвинь распечатки, — кивнул он на столик с ноутбуком.

Гуров аккуратно переместил бумаги, стараясь не смешивать их в кучу. Знал по себе, что, когда работаешь с документами, лучше не нарушать созданный на столе рабочий беспорядок, иначе нужная потом бумага по теории подлости не отыщется, когда она будет край как нужна.

— У тебя сегодня рабочее настроение, — кивнул Лев Иванович на распечатки.

— У меня такое настроение всякий раз, когда нужно быстро найти преступника. Я ведь говорил, что жена меня даже из спальни на это время выселяет, — улыбнулся Улямов.

Лев Иванович сел на диван и, взяв в руки кружку, молча ждал, когда Тамир Васильевич сам расскажет ему о своих изысканиях.

— Я узнал фамилию нашей таинственной Полины, — заявил Улямов торжественно и победно посмотрел на Гурова. — Эти распечатки Гоша забрал еще утром и передал мне, предварительно отметив в них самые частые звонки Игнатову за последнюю неделю. Времени просмотреть их днем, как ты сам знаешь, не было. Вот я, пока тебя ждал, и занялся ими.

— А, так все-таки ждал! — не удержавшись, улыбнулся Гуров.

— Ну не то чтобы ждал… В общем, чаще всего Игнатов общался с тремя абонентами. Один номер телефона, как я выяснил, зарегистрирован на Полынина Дмитрия Сергеевича…

— Это заместитель управляющего, — вставил Гуров.

— Да, он, — кивнул Улямов. — Второй номер — это бухгалтер «Диониса» — Товарова Дина Петровна. — Он взял со стола одну из распечаток и протянул ее Гурову.

— Интересно, интересно… — Лев Иванович наклонился и, поставив кружку на стол, взял протянутую ему бумагу. — Ого, за неделю больше тридцати исходящих к этой бухгалтерше и чуть меньше входящих! Наверняка это будет интересно Верескову и его организации.

— Да, я тоже об этом подумал. Но у них есть свои копии таких же документов, поэтому они наверняка обратили на эту активность внимание. А вот третий номер зарегистрирован на некую Баеву Полину Алексеевну. Имя Полина — знакомое, вот я и начал искать эту Баеву в интернете.

— Ага, и нашел… — Лев Иванович указал на монитор, на экране которого видна была фотография женщины. — Действительно, она очень красивая, эта Полина Баева, — отметил он, глядя на фото.

Женщина и впрямь была красива, но не современной искусственно созданной красотой, а той, которой славились в свое время древнеримские женщины, с которых рисовались и вылепливались древними живописцами и скульпторами богини. Темноволосая, со сложной прической с косой, белокожая, с греческим тонким профилем, с чуть сдвинутыми к переносице бровями, которые придавали ей несколько суровый вид, но которые не портили ее, а делали еще более загадочной.

— Очень похожа на какую-то богиню из римской мифологии, — заметил Улямов. — Она у него в контактах так и была, кстати, записана — «Богиня».

— Да, похожа на богиню из римской или из греческой мифологии, — согласился с ним Лев Иванович, внимательно всматриваясь в фотографию. — Вот только на какую? Их там была тьма тьмущая, и половина из них — вредные и коварные.

— С Баевой он созванивался еще чаще, чем с бухгалтершей. Но, что интересно, звонил в основном ей он, а она или не брала трубку… Вот, смотри, время разговора идет по нулям, — показал он Гурову на нужные строчки, обведенные красной пастой. — Или она быстро обрывала разговор. Сама же ему звонила только два раза, и разговаривали они минут по десять оба раза.

— Поссорились? — предположил Гуров и посмотрел на Улямова.

— Может, и так, — пожал тот плечами. — Я потом просмотрел распечатки месячной давности. В них, наоборот, чаще звонила ему она, и говорили они подолгу. Не отвечать на звонки Игнатова Баева стала примерно недели две назад. А если и отвечала, то коротко — обходилась парой минут разговора, не дольше.

— Хотела от него денег, а он не давал… — предположил Лев Иванович.

— Слушай, а может, это она его того — убила или заказала? — Улямов посмотрел на Льва Ивановича.

— Сама — вряд ли, да и заказать его ей резону никакого не было, — Гуров пожал плечами. — Подумаешь, деньги у него для нее кончились. Другого толстосума, а вернее, золотого тельца найдет. Тем более у нее был еще один вариант — этот, как его там… Кузьминков, кажется.

Улямов не ответил, и сыщики сидели какое-то время, задумавшись, и пили чай.