Читаем Жизнь, помноженная на любовь полностью

Бывают такие чудесные вечера, когда всё уже сделано, и больше ничего не надо, да и не хочется делать. Просто сидеть в кресле, смотреть в темное окно. Любоваться снежинками, кружащимися в свете зимних фонарей.

Катя перебирала новую колоду Таро. Ей перед самым Новым годом её доставили. И она не могла налюбоваться красивым дизайном карт.

– Кать, а погадай мне?

Лениво сказала Ира.

– Не буду. Ты же в них не веришь. А Таро это чувствуют, и начинают путаться.

– Скажешь тоже! Карты чувствуют! Ну, и ладно!

– Не обижайся. Это правда. Они как живые. Всё понимают, отвечают. Только надо им верить.

– Да я и не обижаюсь, и не особо хотела, так…скучно что-то стало, вот и спросила.

И они снова замолчали. Мягко шуршали карты в руках Кати, падали снежинки, фонарь светил почти в окно.

«Какой чудесный вечер», подумала Ира.

И вдруг перед ней закружились, завертелись странные фигуры в каких-то старинных одеяниях. Она вспомнила папирус, привезенный Катей из одной из своих поездок в Египет. На нём были точно такие фигуры!

Они кружились вокруг неё, что-то шептали, и вдруг начали прорезаться слова:

«Расклад на счастье, расклад на счастье!»

Звучала дробная музыка барабанов, яркие вспышки света освещали странные картинки с невиданными Ирой символами.

«Расклад на счастье, расклад на счастье!»

Звучало и звучало вокруг.

– Эй! Подруга! Ты что задремала? Чай пойдешь пить?

Ира аж подпрыгнула в кресле от показавшегося ей очень громким голоса Кати.

– Ой, это что было?! Я что? Уснула?! И чего ты кричишь?!

– Я не кричала, тихонько тебя окликнула, чайник вскипел. А ты да, заснула, да так крепко. Я ещё подумала, что шея у тебя затечет, ты как то голову неудобно положила. А тут и повод разбудить нашелся. Пошли чай пить.

– Ой, ты не представляешь! Я так крепко заснула, даже сон видела! Пошли на кухню, расскажу за чаем.

И подружки отправились пить чай с вкуснейшими конфетами, оставшимися после Новогоднего застолья. Дети так объелись всеми подарками, что на эту коробку уже даже, и смотреть не стали.

За чаем Ира рассказала свой сон. Катя восторженно её слушала, и решила, что это знаковый сон, и что-то должно случиться хорошее точно!

Но вечер уже подходил к критической точке, когда начинается ночь, и Ире пора было идти домой.

Она начала собираться, стала натягивать сапоги…и сорвала молнию!

– Вот тебе и расклад на удачу! – в сердцах прокомментировала она, после нескольких безуспешных попыток вставить замок на место.

Плюнула, решила вызвать такси и как-то добраться до дома. Потянулась за сумочкой, чтобы взят телефон… и уронила её на пол, рассыпав всё содержимое.

– Да…странная какая-то удача! – поддержала её Катя. Подруги посмотрели друг на друга, и дружно расхохотались.

– Как всегда! – хором сказали они. И засмеялись ещё громче.

Но всё-таки такси было вызвано, Ира в застегнутом сверху сапоге, выхромала к нему, и отправилась домой.

После такого «удачного» завершения вечера, она немного волновалась, сама не понимая почему, но домой добралась без приключений. И скоро уже легла спать.

А ночью ей опять приснился тот же сон! И опять те же фигуры, картинки и слова!

«Расклад на счастье, расклад на счастье!»

Первой мыслью, когда она проснулась утром, было:

«И что сегодня ещё сломается?!»

Но деваться было некуда, сапоги надо было нести в ремонт. Она их недавно купила, и её бюджет на ещё одну новую пару ну никак не тянул.

Мастерская по ремонту обуви была в её же доме, она обулась в кроссовки, что тут добежать-то?! И быстро отнесла сапоги туда.

Как ни странно без всяких приключений. Да и сам день шел обычно, расслабленно, скучновато. Дети ещё дня три будут у бабушки с дедушкой, можно не готовить разносолы, и вообще, взять и заказать пиццу.

Её тоже доставили в срок, и Ира совсем расслабилась. Видимо вчера было просто совпадение! И вообще, какие такие вещие сны?! Ерунда это всё!

Вечером позвонила Катя:

– Привет, подружка! Чем занимаешься?

– Да, как то ничем.

– Прекрасное занятие, – засмеялась Ира, – заниматься ничем иногда очень полезно! Слушай, а ведь завтра Сочельник, приходи, погадаем?

– Слушай, ну что мы с тобой, молоденькие что ли?! Придумала тоже гадать! Ещё скажи, башмаки кидать. Так я не могу, сапог в ремонте, а кидаться единственной оставшейся парой, в которой я могу пока ходить, как – то не практично!

Ира тоже улыбалась, вот, неугомонная у неё подружка! Катя продолжила уговаривать, мол, ничего серьезного, просто от скуки, и Ира пообещала подумать.

А ночью ей опять приснились те фигуры и те же слова. Только картинки были более четкими, и как будто складывались в огромную, красивую мозаику.

Наутро Ира позвонила подруге:

– А давай, погадаем! Жди меня вечером. Вспомним молодость, только, чур, без кидания башмаков!



Расклад на счастье, гадание

Ира спокойно добралась до подруги вечером. У Кати уже всё было готово.

Молотый кофе, утром можно выспаться! Свечи, бумажки, даже зеркала припасены. Бобы лежали горочкой. Подготовилась она полноценно.

И подружки приступили к гаданиям.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Кредит доверчивости
Кредит доверчивости

Тема, затронутая в новом романе самой знаковой писательницы современности Татьяны Устиновой и самого известного адвоката Павла Астахова, знакома многим не понаслышке. Наверное, потому, что история, рассказанная в нем, очень серьезная и болезненная для большинства из нас, так или иначе бравших кредиты! Кто-то выбрался из «кредитной ловушки» без потерь, кто-то, напротив, потерял многое — время, деньги, здоровье!.. Судье Лене Кузнецовой предстоит решить судьбу Виктора Малышева и его детей, которые вот-вот могут потерять квартиру, купленную когда-то по ипотеке. Одновременно ее сестра попадает в лапы кредитных мошенников. Лена — судья и должна быть беспристрастна, но ей так хочется помочь Малышеву, со всего маху угодившему разом во все жизненные трагедии и неприятности! Она найдет решение труднейшей головоломки, когда уже почти не останется надежды на примирение и благополучный исход дела…

Павел Алексеевич Астахов , Павел Астахов , Татьяна Витальевна Устинова , Татьяна Устинова

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза