Жизнь после. Ангел Смерти

Последним добежал Петр. Он помог Максиму окончательно столкнуть лодку с мели. Максим запрыгнул в лодку и протянул руку Петру, находившему к тому времени уже по пояс в воде. Петр практически забрался на борт, но почувствовал сильную боль в ноге. Обернувшись он увидел, как догнавший их зверь мертвой хваткой вцепился ему в правую ногу.

Максим отпустил Петра, снял автомат с плеча и, взяв его в обе руки, что есть сил с размаху прикладом, ударил прямо по морде пса, отчего тот, ослабив хватку, сполз назад, оставив на ноге полосы кровоточащих ран.

Петра, едва не соскользнувшего в воду вслед за зверем, успела поймать подоспевшая Таня. Она уперлось ногами в борт и, прилагая большие усилия, втащила его в лодку. Максим тем временем, перехватил автомат, сделал два выстрела по барахтающемуся, за бортом псу. Потом он бросил автомат на дно лодки, схватил в руки весла и начал интенсивно грести, уплывая к центру реки, подальше от опасного берега.

Хватит, помоги мне лучше, - крикнула Таня, осматривая раны Петра.

Максим, ослепленный страхом, посмотрел в сторону берега, оставшегося довольно далеко позади, затем на Петра, лежащего на решётчатом деревянном настиле, закрывающем днище лодки, потом бросил весла и подошел к Тане.

Что делать? - взволнованно спросил Максим, не зная, чем он может помочь.

Помоги снять штаны, они все мокрые и мешают.

Максим принялся быстро и небрежно сдёргивать с Петра штаны, задевая раны. Получив свежую порцию боли, Петр громко застонал.

Терпи дорогой, терпи. - нежно сказала Таня, схватив Петра за руку, после чего более строгим голосом добавила. – Макс, давай поаккуратнее, видишь ты ему ещё больней делаешь.

Мокрые окровавленные штаны наконец были полностью сняты, Таня тут же взяла их в руки, отрезала от них кусок ткани снятым с пояса ножом и, прополоскав за бортом в воде, начала аккуратно обтирать свежие раны.

Едва не теряя сознание, Петр судорожно подергивал ногой.

Не плохо было бы чем-нибудь обработать. Жаль, что Серого сейчас нет с нами; его умение пригодилось бы, - закончив обтирать раны, говорила Таня. – Слушай, Петь, а ты случайно настойку с собой не прихватил?

Петр плавно махнул головой, указывая на рюкзак, находившийся за его спиной, и еле слышно прошептал:

Фляжка.

Максим приподнял Петра за плечи, Таня тем временем осторожно сняла рюкзак и поставила перед собой. Немного покопавшись в нем, она достала обычную армейскую фляжку, и, чтобы удостовериться, что там именно та жидкость, открутила крышку и поднесла к носу. Резкий аромат крепкого спиртного ударил ей в нос, отчего она сразу же отдернул голову:

Ну ты, Петя, ушлый, ещё и неразбавленную прихватил.

Легкая улыбка на лице Петра прорезалась сквозь гримасу боли. Таня поднесла фляжку к раненной ноге и обильно полила её, от чего Петр, сжавшись, громко закричал и тут же обмяк, окончательно потеряв сознание. Кровь продолжала медленно сочиться из ран, постепенно окрашивая алюминиевое дно лодки в красный цвет.

Хорошо, медленно бежит, значит, важные сосуды не задеты, - сказала Таня. - Теперь нужно забинтовать, нужно посмотреть, а может он там чего полезного положил в рюкзаки.

Таня сняла свой с плеч и открыла впервые с тех пор, как они вышли. Вытаскивая из рюкзака еду и запасные вещи, небрежно сложенные Петром, она увидела лежащее на сомом дне её нижнее бельё.

Вот блин, он что у меня дома рылся! - с негодованием говорила Таня. – Ну, как очухается, я ему задам!

Максим в это время занимался тем же самым и не понял, о чем говорила девушка, но заметив её рассерженное лицо, не стал ничего переспрашивать.

Может это сойдет, - Максим протянул Тане чистую тельняшку.

Да сойдет, - сердито ответила она и выхватила вещь из рук Максима.

Таня снова взяла свой нож и, нарезав им тельняшку на ровные лоскуты, туго забинтовала раны Петра. Только что намотанные лоскуты ткани слега пропитались кровью, но дальше процесс остановился, свидетельствуя о том, что она больше не бежит.

Макс, его надо полностью переодеть, а то он, видишь, весь мурашками покрылся от холода. Есть там у тебя какие вещи? - спросила Таня.

Действительно, в рюкзак Максима и Тани, Петр положил сменную одежду, а свой набил лишь едой и ещё какими-то непонятными безделушками.

Вместе они быстро переодели Петра в сухую одежду. После чего Максим подошел к носу лодки и, взяв с него брезентовый тент, который когда-то укрывал её в прицепе и на всякий пожарный был прихвачен с собой, разложил на днище лодки, сделав некое подобие лежака, и волоком затащил на него Петра.

Тань, а это нормально, что он до сих пор в отрубе? - спросил Максим, накрывая Петра краем этого же тента.

Да черт его знает! Но думаю, так даже лучше. Пусть боль поуляжется, пока он так спит.

Максим утвердительно кивнул головой, а потом задал ещё один вопрос:

Слушай, а что ты там в рюкзаке у себя нашла? Что так на Петьку рассердилась?

Да так, - от смущения лицо Тани налилось румянцем, - ничего особенного!

Ага, ничего особенного! Видел я тебя, дай посмотрю, - Максим потянул руку к Таниному рюкзаку.