Жизнь после антибиотиков. Чем нам грозит устойчивость бактерий к антибиотикам и нарушение микрофлоры

Прекратите пользоваться таким количеством дезинфицирующих средств. Их ключевой ингредиент, триклозан, конечно, не является антибиотиком, но он убивает бактерии при контакте{190}. Чем вам не нравятся старые добрые мыло и вода? Я пользуюсь дезинфицирующими средствами только в госпитале, когда принимаю пациентов, и во время эпидемий гриппа. Большинство микроорганизмов на моей коже живут далеко не первый год. Я знаю их, а они меня. Я могу получить бактерии от других людей, например, с поручня в метро. Естественно, совать пальцы в рот не буду, но дезинфицирующим средством себя протирать тоже. Боюсь, что удалю тем самым хорошие бактерии, которые помогают бороться с плохими, которые периодически пытаются на меня напасть.

Вернемся к вопросу, что делать, если ребенок заболел. Я не говорю, что нужно «смотреть и ждать» во всех случаях. Иногда они выглядят очень плохо, и нужно сразу же ехать к врачу. Может быть, ваши дети суетливы, у них высокая температура и затрудненное дыхание. Или же подавлены и плохо реагируют на свет и звуки. Или вздулся живот, начался сильный понос или ужасная сыпь. Это действительно экстренные случаи.

При таких событиях родители должны тщательно восстановить события дня, когда впервые проявились симптомы, и рассказать врачу все, что помнят. И без паники. После осмотра, возможно, включающего в себя анализы крови и рентген, многим детям с острой болезнью нужно немедленно дать антибиотики, чтобы избежать необратимых повреждений или смерти. Откладывать лечение, боясь нанести урон микробам-обитателям ребенка, в таком случае – ужасная врачебная ошибка. Серьезные инфекции никуда не денутся.

Таким образом, перед врачами стоит дилемма: лекарства жизненно важны, но при этом американские дети получают их слишком много{191} – более 41 миллиона курсов только в 2010 году. Большинству антибиотики на самом деле не нужны.

Оценить ситуацию не так просто, как кажется. Для точной оценки, возможно, понадобится многолетний опыт. Для врача, который торопится, гораздо легче просто выписать антибиотик любому ребенку, который пришел с соплями, больным горлом или покрасневшими барабанными перепонками. На внимательный осмотр, обсуждение с родителями, почему с лекарствами стоит повременить, ответы на вопросы, объяснения, что именно предвещает опасность и разумную фразу «Если состояние не улучшится, перезвоните завтра утром», нужно куда больше времени.

Педиатров и других медицинских работников нужно учить, чтобы они дважды подумали, прежде чем прописывать медикаменты. Нужно тщательно взвешивать каждую ситуацию. Это опасная инфекция, или же, что вероятнее, легкая, которая у подавляющего большинства пройдет сама?

Педиатров нужно не только лучше обучать, но и лучше им платить. Как ни парадоксально, врачи, участвующие в первичном уходе за нашими детьми – врачи первой линии, к которым ежедневно обращаются десятки тысяч родителей, – едва ли не самые низкооплачиваемые медики в США. Что-то не так с нашей системой, где врач, выполняющий краткую диагностическую процедуру – например, делающий рентген или несложную 15-минутную операцию, – получает намного больше, чем тот, который принимает важнейшие решения, связанные со здоровьем наших детей.

Педиатрам нужно платить достаточно, чтобы они могли методично оценивать пациентов, которых приводят на осмотр, и награждать за то, что они обсуждают с родителями каждый диагноз. Поскольку нынешняя система недооценивает подобный уход, неудивительно, что 70 % приходят к врачу с ОРВИ, а уходят с рецептом на антибиотик.

Многие просвещенные родители и хорошие врачи и медсестры пытаются изменить эти модели поведения и практики, но система восстает против. Мы повсюду сталкиваемся с бессознательными предрассудками. Считается, что уменьшение времени посещения врача с двадцати до пятнадцати, а потом и до десяти минут, сэкономит деньги. На самом деле, давая врачам меньше времени на осмотр и постановку диагноза, мы выбрасываем намного больше денег на избыточные анализы и лечение.

А еще врачи и пациенты должны знать, как на количество выписываемых лекарств влияют местные обычаи. Южане пьют на 50 % больше антибиотиков, чем жители западных штатов{192}. Я сильно сомневаюсь, что на юге бактериальные инфекции встречаются в полтора раза чаще, чем на западе. Как и количество кесаревых сечений или эпизиотомий. Подобная разница говорит о различиях в медицинской практике.

* * *