Жизнь после: Надежда во мраке

В самом мегаллаполисе люди, которые раньше обвинялись в различных преступлениях, старался ходить с немного припущенными голосами вниз, так как это «Угодно Аллаху, ибо люди могут не увидеть, чем можно искуситься и впасть во грех, тем самым отвергнуть Его». И малейшей отступление от этого правила, которое не удалось оправдать, могло повлечь за собой расплату, в виде пяти ударов дубинкой по спине или оплатой штрафа.

И порой нельзя было определить, кого осуждали, а кого – нет. Но своих людей горожане отличали даже по походке и могли сказать, откуда прибыл человек, из какого региона Конфедерации, но в этом случае большинство людей впадали в ступор…

Два человека медленно шли по улочкам города размашистым шагом. Такой шаг не был приемлем для обычной походки, так как утверждён Проповедью-112 второго Верховного Муфтия, как «шаг, приемлемый для спешки»…

Пара человек, облачённых в обычные восточные одежды, вроде которых носят в пустынях, совершенно не понимая, что они нарушали «Правило светских одеяний в городах, установленное Проповедью-67 восьмого Верховного Муфтия». И с виду, похожие на остальных, они становились белыми грачами посреди чёрных ворон. Большинство горожан ходили в белых, серых, бежевых или подобного оттенка одеяниях.

Мужская одежда жителей мегаллаполиса представляла длинную тунику, из-под которой выступали специальные монохромные брюки, укрывавшие чёрные туфли.

Женщины же все поголовно были облачены в хиджабы, скрывающие всё. Даже глаза были покрыты специальной полупрозрачной тонированной плёнкой, а руки укутывались в чёрные перчатки. Всё это предпринималось, чтобы «Сокрыть женское искусительное тело, дабы не допустить умозрительного греха, который разовьётся в сознании» – как сказано в Проповеди самого Ислам-Халифа, а иначе – высшего религиозного лица в государстве.

Ну а «белые грачи оделись настолько несуразно для местного колорита, что могли вызвать подозрение у полиции, обычных горожан или «Младших Кади». На двух мужчинах была белая довольно мешковатая куртка, подпоясанная кожаным ремнём, которые покрывался широким красным платком, шаровары, уходившие под высокие сапоги и пустынный капюшон, с лицевой маской. Оба одеяния имели белоснежный цвет, подобно многим туникам мимо них проходящих.

Вся соль заключалась в том, что подобная одежда дозволялась только пустынным торговцам, которые в Мекке не появлялись или были там очень редко и такой вид вызывал только перешёптывания за спиной и удивлённые взгляды. Но мужчин это не останавливало, и они шли дальше.

– «Гнездо», сколько ещё до цели? – Прозвучал вопрос, заданный в мини-микрофон, скрытый под пустынным капюшоном.

– Вы уже устали? – Прозвучал вопрос, искажённый в сарказме.

– Послушай, если бы не ты… Морс… – С холодным упрёком уже начиналась перепалка.

– То что, вы бы ещё десяток лет провели в бесконечных поисках по всему миру… Успокойся Тит и следуй цели. – Спокойно ответил голос из рации. – Через сто метров повернёте направо.

– Тише, Тит – Заговорил рядом сосед. – Ты только раскроешь нас, а мы и так как бельмо здесь.

Но брат-лейтенант, пребывая в холодном спокойствии, не мог не возмутиться тому, что происходит. Три дня назад было названо место укрытия той девушки, которая может повлиять на всю обстановку в Автократорстве… Но место было зашифровано так сильно, с такими системами защиты, что после его дешифрации половина информации повредилась, а ещё половина оказалась завуалирована в виде стихов:

«На востоке, где царит власть абсолюта, где земля пустынна

Есть надежды нить, свет судьбы, там власть мрака опостыла.

В тех краях опасных для разума свободного

Царит диктат духовенства-государства произвольного

Это место [остальная часть информации повреждена при попытке изъять её из закрытого хранилища].

Когда эти строки были произнесены в кабинете магистра, сам Данте выдохнул и склонил голову, а Карамазов чуть не вспылил в гневе. Но всех поспешил успокоить бывший Верховный Отец, который всех призывал к размышлению и поиску места. Но на самом деле мест, подходящих под описания было всего три, двое из которых разбросаны по ближнему востоку, а третье в самом Автократорстве.

Первое нужно было искать в Аравийской Конфедерации, что славилась своими пустынями и религиозным фанатизмом. Именно здесь в роли абсолюта выступал Утопический Ислам, что был и диктатом.

Второе место именовалось никак иначе – Турецкий Султанат, известный ревностным и даже фундаментальным преклонением перед Великим Султаном, даже чих, на публике которого мог восприняться как благословение правителя. Турецкий Султанат был известен ещё как «Пустыня Тысячи Убийц». А получил он своё прозвище от того, что некогда сюда были посланы тысяча убийц, чтобы устранить султана, но правитель их всех поймал и в буквальном смысле высушил на солнце. Диктатом тут мог служить сам Султан.