Жизнь после смерти, или Восстав из пепла. Апокалипсис

– Изиде, демон! – вдруг крикнул за моей спиной какой-то священник и мы повернулись к нему, смотря как он держал перед собой крест и читал молитву.

– Вик, напомни мне пожалуйста моё отношение к религии, – попросила я, переглядываясь с ней.

– Ты, вроде, крещёная, – задумалась она, осматривая священника.

– Третий Всадник Апокалипсиса спустился на землю! – священник повернулся к другим, видя, что на меня молитвы не действуют, – Страшный Суд близок! Скоро человечество будет платить за свои грехи!

– «Всадник Апокалипсиса»? – удивилась я, усмехаясь: – Это что-то новенькое, а то меня какими только демонами и называли.

– Почему третий? – спросил Генерал у священников.

– Два Всадника Конца Дней уже ходят по Земле и вот явился третий! – монахи с ужасом смотрели на меня и не понимали, почему наши так спокойно ко мне относятся.

– И имя ему Смерть, – усмехнулась Вика, толкая меня в бок.

– Смерть – это четвёртый всадник, – поправила я её, – но нельзя отрицать, что моё прозвище тут как-никак кстати.

– Аликис, перестань пугать людей, – сухо оборвал меня Генерал, видя ещё больший испуг у священнослужителей, и вновь обратился к ним: – Какие ещё два «всадника»?

– По Москве уже ходят два Всадника – Чума и Война… Конец близок…

– Подождите, – задумалась я, – если мы говорим о одних и тех же существах, то можете не беспокоиться, потому что нас только трое.

– Ты имеешь в виду тех двух мутантов? – спросила Вика.

– Если мы говорим о них, то да, – я пожала плечами.

– Война очень похож на вас, – заметил какой-то священник.

– Ладно, – оборвал Генерал, – простите, но у нас не много времени. Нам пора.

Мы попрощались и вернулись к грузовику. Я недолго думала обо всех этих религиозных преданиях – не хочу связываться с религиозными фанатиками – мне их в Железногорске хватило. Но меня заинтересовали эти самые «Война» и «Чума».

Дальше дорога прошла спокойно и к четырём часам дня мы приблизились к разрушенному Подмосковью. И когда мы выходили толкать грузовик, неудачно въехавший в яму, заметили разрушенные высотки самой Москвы.

Вновь от лица Вики

Когда мы въехали в разрушенную, но не падшую столицу, нам пришлось кое-какой участок дороги проходить пешком из-за угрозы провала, а в объезд нельзя было поехать, и я почувствовала что-то странное… это было похоже, словно Аликис смотрела на нас со стороны, но это был кто-то другой… тем более Смерть шла передо мной и смотрела прямо.

– Аликис… – я взяла её за плечо, обеспокоенная этим чувством и поглядывая на высотку, где сидел этот «наблюдатель».

– Что такое? – она поправила очки, прижимая их вплотную к лицу.

– Мне кажется, за нами следят, – я указала на здание.

Мутант прищурился и её уголки губ резко опустились, а разрезы на щеках слегка приоткрылись в оскале.

– Ладно. Идём, – Аликис подтолкнула меня вперёд, – оно пока не собирается нас трогать.

Я насторожилась от её реакции, но пошла дальше, поглядывая на многоэтажку, и вдруг уловила движение силуэта и мелькнувшие фиолетовые огоньки… Кто это такой?

Мы вышли из зоны провалов и сели в машину, но я чувствовала, как тот мутант провожал нас взглядом. Почему ощущение этого мутанта так похоже на ощущение Аликис? Но вскоре это вылетело у меня из головы, потому что я была поражена тем, что случилось с Москвой…

Поваленные высотки, разбитые дворы, уничтоженные культурные памятники… Сволочи! Ни себе, ни людям! Разбитые стёкла шуршали под прочной резиной грузовиков, иногда взвизгивая и рассыпаясь на мелкие осколки. В руинах порой появлялись мутанты, которых сразу расстреливали московские военные, обеспечивающие безопасность на собрании по Объединению.

– Надо ж было этим гадам Кремль разбомбить, – выругался Генерал, стараясь избежать крепкого словца и осматривая разрушенные красно-каменные стены главной достопримечательности не только Москвы, но и, наверное, всей России… – Чтоб вас черти драли.

Мы вышли на Красную площадь, и я встала как вкопанная, опешив от увиденного… Спасская Башня чуть ли не упала на бок, подкошенная прямым попаданием в основание… Расстрелянный циферблат так и застыл на вероятном времени попадания в башню: 12 часов, 43 минуты, 50 секунд… в стенах зияли дыры, залатанные разбитым кирпичом… за Кремлёвскими стенами, виднелось разбитое здание администрации, которое со всеми «заплатками» и укреплениями потеряло прежний классический стиль.

Аликис озлобленно рыкнула, осматривая площадь, но была в этом рычании и грусть. Я вновь взглянула на Спасскую Башню. Рубиновая звезда на конце шпиля всё также необъяснимо светилась своим манящим огнём, преломляя редкие лучики застенчивого солнца в своих разбитых стёклышках…

За что эта война свалилась на нас…?

Глава 41

От моего лица

Я встала у стены, недалеко от нашей «делегации». Мы были в большом зале, где ещё усаживались другие участники Объединения. На меня особо не обращали внимания, и я спокойно ждала начала.

Когда все были готовы, свет приглушили и прожекторы направили на сцену.