Жизнь после жизни

Урсула вступила в отряд гражданской обороны в марте тридцать девятого, после вторжения Германии в Чехословакию, когда к ней пришло страшное осознание того факта, что Европа обречена. («Мрачная Кассандра»,^{136} — говорила ей Сильви, но Урсула, работая в департаменте противовоздушной обороны Министерства внутренних дел, и впрямь видела будущее.) В течение странного периода «сумеречной войны»^{137} на бойцов гражданской обороны смотрели как на клоунов, но теперь, по выражению Мориса, они составили «становой хребет обороны Лондона».

Публика в их отряде подобралась весьма разношерстная. Во главе отряда стояла мисс Вулф, в прошлом старшая медсестра. Тощая и прямая как жердь, с аккуратной кичкой седоватых волос на затылке, она проявила недюжинные организаторские способности. Ее заместителем стал вышеупомянутый мистер Дэркин. Еще были мистер Симмс из Министерства снабжения и мистер Палмер, управляющий банком. Эти двое, ветераны Первой мировой, не подлежали призыву в действующую армию по возрасту (а мистер Дэркин, как он сам говорил в свою защиту, «по состоянию здоровья»). Мистер Армитедж до войны пел в опере, но, поскольку людям нынче стало не до опер, он развлекал отряд исполнением «La donna è mobile» и «Largo al factotum».^{138}

— Всего лишь популярные мелодии, — признался он Урсуле. — Слушатели по большей части не хотят ничего сложного.

— А мне так подавай старого доброго Ала Боулли,^{139} — сказал мистер Буллок.

Мистер Джон Буллок (почти Джон Булль)^{140} вызывал, как говорила мисс Вулф, «некоторые сомнения». Мужчина весьма колоритный, он участвовал в соревнованиях по борьбе и занимался поднятием тяжестей в районном спортклубе, но подрывал свое здоровье в наиболее одиозных ночных клубах. Помимо этого, он водил знакомство с обольстительными «балеринками». Раз-другой они «заглядывали» к нему в опорный пункт, но мисс Вулф гоняла их, словно кур («Знаем мы таких балеринок», — приговаривала она).

Наконец, был среди них герр Циммерман, тоже не последний человек («Просто Габи», — настаивал он, но ни у кого не поворачивался язык так его называть), скрипач оркестра, из Германии, «наш беженец», как они называли его между собой (у Сильви в доме жили эвакуированные, которых она называла кочевниками). Он «перебежал» в тридцать пятом году, приехав на гастроли в Англию. Мисс Вулф, которая познакомилась с ним через Комитет по делам беженцев, приложила немалые усилия к тому, чтобы герра Циммермана с его скрипкой не интернировали или, еще того хуже, не отправили восвояси по смертельным водам Атлантики. По примеру мисс Вульф они никогда не обращались к нему «мистер», только «герр».

Урсула понимала: мисс Вулф просто хочет, чтобы он чувствовал себя как дома, а в результате выставляет его чужаком.

Мисс Вулф узнала о существовании герра Циммермана, когда работала в Центральном британском фонде помощи германскому еврейству («Язык сломаешь», — говорила она). Урсула так и не разобралась, действительно ли мисс Вулф настолько влиятельна или же просто напориста. Возможно, и то и другое.

— Ишь какие мы культурные, — саркастически приговаривал мистер Буллок. — Зачем нам воевать — давайте лучше балаган устраивать. — («Мистер Буллок сильно переживает», — сказала Урсуле мисс Вулф. «И сильно пьет, — добавила про себя Урсула. — Он вообще сторонник силы».)

Их опорным пунктом стал небольшой зал собраний методистской церкви (так решила мисс Вулф, принадлежавшая к этой конфессии), и они принесли туда пару раскладушек, маленькую печурку, чайные принадлежности, а также разрозненные стулья, как с мягкими, так и с жесткими сиденьями. На общем фоне это выглядело роскошью.

Как-то вечером мистер Буллок притащил туда же ломберный столик, обтянутый зеленым сукном, и мисс Вулф заявила, что обожает бридж. В период затишья между падением Франции и первыми налетами, которые начались в сентябре, мистер Буллок обучил всех игре в покер. «Шулер», — заключил мистер Симмс. Они с мистером Палмером проиграли мистеру Буллоку несколько шиллингов. Мисс Вулф, напротив, с началом войны обогатилась на два фунта. Мистер Буллок не переставал потешаться, что методисты не чураются азартных игр. На выигранные деньги мисс Вулф приобрела доску для игры в дротики — чтобы мистер Буллок не переживал, сказала она. А однажды под грудой коробок и ящиков, которая высилась в углу зала, обнаружилось пианино; тогда-то и выяснилось, что мисс Вулф, в дополнение к прочим своим способностям, вполне сносно музицирует. Сама она предпочитала Шопена и Листа, но была отнюдь не против, по выражению мистера Буллока, «сбацать чего-нибудь живенькое», чтобы все могли подтянуть хором.