Жизнь прахом, земля пухом

Снова махнув рукой в сторону давно убежавшего преступника, Алексеев замолчал. Степан не стал его ни о чем спрашивать. Федот также молча думал о чем-то своем. И в установившейся тишине отчетливо вдруг прозвучал треск лопнувшей ветки. Если бы звук этот сопровождался шорохом листвы, можно было бы подумать, что рядом, за кустами пробежал какой-нибудь лесной зверек. Но был только треск. И снова тишина.

Комов среагировал мгновенно. На ходу вынимая из кобуры пистолет, осторожно приблизился к источнику звука. Обнаружив его, громко засмеялся:

– Противник применил секретное оружие. Я сейчас умру от смеха… Раз-два! Руки за голову! Три-четыре! Поднимаемся!

Степан не знал, что делать ему, смеяться или хмуриться. Уж кого не ожидал он здесь увидеть, так это Дмитрия Загорцева. Натовский камуфляж, отечественные берцы.

– Что-то потерял? – резко спросил он. – Гильзы ищешь?

– К-какие гильзы? – растерялся парень.

– Которые потерял… Теория говорит, что преступник обычно возвращается на место преступления, – сказал Круча.

Комов моментально продолжил, кивком головы показав на Загорцева:

– А практика это подтверждает… Что ты здесь делаешь?

– Место обследую.

– Откуда стрелял?

– Нет, откуда стреляли.

– Кто стрелял?

– Преступник, который убил Кирилла Камышова… Я знаю, сейчас вы спросите, откуда я об этом знаю… А Борис Викторович сможет вам на это ответить, – с едва уловимыми признаками триумфа во взгляде сказал парень.

– Отвечу, – кивнул Алексеев. – Моя жена попросила Диму провести независимое расследование… Вчера мы разговаривали с ним, он хотел, чтобы я провел его на это место, но мне пришлось ему отказать. Однако у меня была карта местности, я отдал ее Диме, указал место…

– Борис Викторович! – одернул его Загорцев.

– А что не так? – навострил ухо Комов.

– Где карта? – спросил Степан.

– У меня, – невесело вздохнул парень.

Это была цветная «сотка» с приличной детализацией объектов. И место, где произошло убийство, было взято в маркерный круг.

– Заранее место выбирали? – спросил Круча у Алексеева.

– Ну вот, что я говорил, – развел руками Загорцев. – Теперь вас сделают крайним…

– Ну зачем крайним, – усмехнулся Комов. – Вы у нас, Борис Викторович, одна из двух центральных фигур. Вы и покойный Камышов…

– Борис Викторович место не выбирал. Он показал, что есть, – вступился за Алексеева Загорцев. – Он знает карту, умеет ориентироваться… Здесь все просто, вот родник указан, высотка «914», линия электропередачи… А еше тропка, вот она, на полянку выходит, здесь я машину оставил…

Он показал полянку, от которой к месту происшествия тянулась тропка. А к самой полянке от поселка тянулась грунтовая дорога.

– По этой тропке преступник мог прийти сюда, чтобы устроить засаду, – продолжал Загорцев.

– Ерунда, – покачал головой Комов. – Откуда он мог знать, что Камышов появится здесь…

– А почему именно Камышов? Может, он просто шел, а увидев человека, спрятался в кусты, оттуда и выстрелил. Может, ему все равно было, в кого стрелять?

– Почему Камышов? Да потому что это печальное продолжение мокрой истории, – снисходительно глянув на Загорцева, сказал Комов. – В него стрелял кто-то из своих… Возможно, это был ты. Или Борис Викторович…

Но Дмитрий не думал сдаваться. Выдержав постобвинительную паузу, с ликующим видом он достал из кармана куртки целлофановый пакетик, в котором находилась латунная охотничья гильза.

– Вот, нашел.

– Вопрос: когда и где?

– Сегодня. Когда сюда шел. Метров пятьсот отсюда… Убийца в кусты зашвырнул, когда убегал…

– Далеко зашвырнул?

– Насколько хватило сил… Случайно обнаружил…

– Верится с трудом… А если случайно, то где вероятность, что это та гильза? Мало ли здесь охотников ходит?

– Гильза свежая. Напыления нет, порохом пахнет… Экспертиза покажет… Возможно, здесь пальчики остались…

– Чьи пальчики?

– Ну не мои, это точно… Во-первых, у меня алиби. А во-вторых, нет мотивации… Впрочем, вы, конечно, при желании можете навешать на меня собак. Хотя бы из антипатии…

– Если честно, то ты прав, парень, симпатичного в тебе мало, – кивнул Степан.

– Товарищ подполковник, ну что вы такое говорите! – наигранно возмутился Комов. – А вдруг он крестиком вышивать умеет!

– Крестиком не умею, – мотнул головой Загорцев. – А версии происшедшего построить могу.

– На этом рынке своих мастеров хватает…

– Без альтернативы на рынке образуется застой… Помните, у Ильфа и Петрова был такой уездный город N, где было много парикмахерских и похоронных бюро. Как будто люди в этом городе рождались для того, чтобы постричься и умереть… А умирали там мало… Но и криминала там вроде бы не было. А у нас есть. И умирают много…

– Ты вообще с кем разговариваешь? – насмешливо повел бровью Комов.

– С самим собой… Но информация не секретная…

– Ну, давай, если не секретная, – кивнул Степан.

Совсем недавно о похоронном бюро думал и он.