Жизнь примечательных людей. Книга первая

Тем не менее байопик для Первого канала сняли о Гурченко, чья биография вполне укладывается в фразу "снималась в фильмах и пела песни". А о Симонове, чья жизнь — готовый сценарий для сериала, показывают снятый еще в советские времена творческий вечер на канале "Культура" — потому что дешево и сердито: и денег не потратили, и юбилей отметили, можно галочку поставить.

Я не знаю, почему так делается. Я не знаю, почему сейчас Симонов никому не нужен. Даже властям для патриотической пропаганды, хотя ни одного поэта с большим, чем у него, "чувством Родины" я не знаю. Для него любить свою страну было — как дышать.

И даже после после смерти — раствориться в Родине. Ведь, как известно, по завещанию прах Симонова был развеян над Буйничским полем под Могилевом. Том самом поле, где в страшном 1941-м он впервые поверил, что мы можем выиграть войну. «Я не был солдатом, был всего только корреспондентом, однако у меня есть кусочек земли, который мне век не забыть, — поле под Могилевом, где я впервые в июле 1941 года видел, как наши в течение одного дня подбили и сожгли 39 немецких танков…».

Прах развеяли семь человек — вдова, дети и выжившие участники того боя. Там до сих пор стоит огромный валун с мемориальной доской, на которой написано: «…Всю жизнь он помнил это поле боя 1941 года и завещал развеять здесь свой прах».

Родина была его настоящей любовью — всю жизнь, от юношеских романтических стихов, через военное "но эти три березы при жизни никому нельзя отдать" до никогда не публиковавшихся из-за "антисоветскости" "Глазами человека моего поколения". Везде — Родина как высшая ценность. И это не поза, не пропаганда, тем более — не способ зарабатывания денег. Это что-то нутряное, глубокое и естественное. Он никогда никого не призывал любить Родину, он просто честно рассказывал — что она для него. Вся его жизнь — песня о Родине — и в делах, и в строках.

Наш лучший скальд Империи.

–

Поручик