Жизнь, продиктованная Говорящей Шляпой (ЛП)

Гарри принял предложение Снейпа и отправился на улицу, изменив своё лицо на лицо магловского мальчика, которого он видел в школе перед поступлением в Хогвартс — он надеялся, что если его никто не узнает, то никто и не станет беспокоить.

Последнее, что ему хотелось делать — думать обо всём произошедшем. Гарри направился к дереву у озера, стараясь не обращать внимания на мысли, которые пытались разрушить его душевное спокойствие. Продержаться удалось минут пять, а потом в сознание начали вливаться образы: Калли, упавшая ему в ноги, её покрытое синяками лицо, как она сказала на нескладном языке домашних эльфов, что не может простить его. Чувствуя себя подавленным и больным, Гарри закрыл руками лицо.

Он всё ещё плакал, когда четверть часа спустя заметил, что кто-то идёт к нему через лужайку. Когда фигура приблизилась, он понял, что это Блейз, и отвернулся. Блейз просто присел рядом с ним на мгновение и убрал волосы с синяка, по-прежнему заметного на его лице.

«Проклятье, я совсем забыл о маскировке».

— Знаешь, — непринуждённо сказал Блейз, — это довольно маленькое место, и ничего не проходит незамеченным.

Гарри отвернулся ещё больше, однако Блейз проигнорировал явный намёк.

— Давай, расскажи. Я… раньше вроде как не давал тебе шанса.

«Нет, не давал».

— Я больше не хочу говорить. Оставь меня в покое.

— Кстати, а почему ты здесь? Разве ты не должен быть под домашним арестом? К тому же на отработке?

— Снейп отпустил меня. Он хочет, чтобы я «всё обдумал», — неохотно ответил Гарри.

— Звучит не очень весело.

— А это и невесело.

— Тогда зачем ты это делаешь?

— Ты когда-нибудь пробовал ни о чём не думать? — раздражённо огрызнулся Гарри.

«Разве я не просил тебя уйти?»

— Ты прав. Так… в чём же дело?

— Жизнь — полный отстой, вот в чём дело.

— Прости.

— Ты не виноват.

— Конечно, виноват. Ну, во всяком случае, частично.

Вспомнив их недавний разговор, Гарри проворчал:

— Я же сказал «прости».

— Ты собираешься сделать это снова? — Блейз серьёзно посмотрел на него.

— Я не знаю, — Гарри смущённо покачал головой. — Я… Я ненавижу лазарет. Я просто хотел справиться сам. Я не виноват, что всё испортил. Я даже не начинал драку! Просто хотел, чтобы всё прошло, чтобы стало лучше, может быть, немного позже, и забыть о том, что когда-то произошло. Вместо этого все злятся на меня, даже ты.

— Ты напугал нас. Ты чуть не умер, а потом, даже когда мадам Помфри сказала, что с тобой всё будет в порядке, ты выглядел плохо. Вот… вот почему я так разозлился… Я просто не хочу, чтобы это повторилось. Как мы могли помочь тебе, если ты даже не сказал нам, что умираешь? Ты врал об этом, даже когда мы спрашивали.

— То же самое сказал и Снейп. Почему вы все чувствуете, что должны помогать мне? Я не ребёнок, я могу о себе позаботиться! Если бы ты просто забил, то не злился бы на меня, когда я тебе не сказал! Мне не нужна ваша помощь!

— Гарри…

Гарри вдруг понял, что Блейз выглядит так, будто Гарри ударил его — обиженным и злым.

— Ты… ты хочешь, чтобы мы отступили? Оставить тебя в покое? Ты не хочешь, чтобы мы помогали тебе?

«Почему это причиняет ему боль?»

— Я просто не понимаю, почему вас всех это так волнует! Я всего лишь подрался, какое вам до этого дело? Ты, Снейп, Помфри и даже Калли! Почему вы не можете просто оставить меня в покое?

— Потому что я… — Блейз отвернулся, чувствуя себя неловко. — Ну, я думаю, мы… мы переживаем за тебя! Нам не нравится видеть, как ты страдаешь! Почему ты не можешь этого понять? Мы хотим, чтобы ты был в безопасности и счастлив, потому что ты наш! Ты мой друг, ты подопечный Снейпа, «хозяин» Калли. Ты очень нужен нам. Когда ты счастлив, то и мы тоже, а когда ты грустишь, это расстраивает и нас. Мерлин, Гарри, ты ведёшь себя так, будто до тебя никому никогда не было дела!

Гарри не стал ничего говорить про последнее, решив вместо этого указать на изъян в логике Блейза:

— Из меня получился чертовски хреновый «хозяин».

— Я видел её, — Блейз поморщился. — С ней всё в порядке?

— Не знаю, она не разговаривает со мной и теперь тоже меня ненавидит. Не то чтобы я этого не заслужил, — с горечью сказал Гарри.

— Если она вообще тебя знает, — Блейз легонько похлопал его по плечу, — то поймёт, что ты этого не хотел. Она вернётся.

Гарри решил проигнорировать это как тщетную надежду, подумав о ещё одной (зияющей) дыре в логике Блейза.

— Ещё ты сказал, что Снейп заботится обо мне. Ты понимаешь, о ком говоришь?

— Да, Гарри, — странно посмотрел на него Блейз. — Я говорю о человеке, который только что провёл три дня не дальше, чем в десяти футах от твоей постели. Готов поспорить на что угодно — он никогда не делал этого для других учеников.

Гарри просто уставился на него, когда понял, о чём говорит Блейз, и в его мозг хлынули новые образы: сначала — воспоминания Снейпа, которые подтвердила Калли. Снейп разговаривал с ним, когда он был без сознания, отчаянно угрожал и просил не умирать.

«Этого не может быть».

Безумное выражение лица Снейпа, когда тот нёс Гарри в лазарет, мучительное дежурство без сна, подавленность, когда мадам Помфри обвинила его в травмах Гарри.