Жизнь Пушкина

Радуюсь, что мог услужить тебе своей денежкой, сделай милость, не торопись. С женою отошлю тебе 1-ую песнь «Онегина». Авось с переменой министерства она и напечатается — покамест мне предлагают за второе издание «Кавказского пленника» 2000 рублей. Как думаешь? согласиться? Третье ведь от нас не ушло.

Прощай, милый; пишу тебе в пол-пьяна и в постеле — отвечай.

Пушкин — П. А. Вяземскому.

7 июня 1824 г.

Из Одессы в Москву.

46

Дорогой граф,

Пушкин представил прошение об отставке. Не зная, по справедливости, как поступить с этой просьбой и необходимо ли представить свидетельство о болезни, я посылаю вам ее в частном порядке и настоятельно вас прошу либо дать ей ход, либо мне ее возвратить, в зависимости от того, как вы рассудите. И в последнем случае благоволите мне сказать, должна ли она быть ему возвращена или же она должна быть сопровождена аттестатом и послана по форме.

М. С. Воронцов — К. В. Нессельроде.

9 июня 1824. Из Одессы, в Петербург.

47

<…> Я поссорился с Воронцовым и завел с ним полемическую переписку, которая кончилась с моей стороны просьбою в отставку. Но чем кончат власти, еще неизвестно. Тиверий рад будет придраться; а европейская молва о европейском образе мыслей графа Сеяна обратит всю ответственность на меня. Покамест не говори об этом никому. А у меня голова кругом идет. <…>

Пушкин — П. А. Вяземскому.

24–25 июня 1824 г.

Из Одессы в Москву.

48

…Император решил и дело Пушкина: он не останется при вас; при этом его императорскому величеству угодно просмотреть сообщение, которое я напишу вам по этому предмету, — что может состояться лишь на следующей неделе, по возвращении его из военных поселений.

К. В. Нессельроде — М. С. Воронцову.

27 июня 1824 г. Из Петербурга в Одессу.

49

Граф, я не преминул представить государю письма, которые ваше сиятельство мне направили по поводу коллежского секретаря Пушкина. Его величество в полной мере одобрил предложение удалить его из Одессы, вследствие соображений весьма справедливых, на которых вы основывались и которые за это время получили подтверждение еще другими сообщениями об этом молодом человеке, дошедшими до его величества.

Совокупность обстоятельств обнаруживает, к несчастью, в настоящее время, что он далек от отречения от дурных принципов, которые таким губительным образом отметили его первые шаги на общественном поприще.

Вы в этом убедитесь, граф, пробегая прилагаемое при сем письмо, которое его величество поручил мне сообщить вам и о котором московская полиция поставлена в известность вследствие той огласки, которую оно получило.

Вследствие этого император, дабы дать почувствовать ему всю тяжесть его вины, приказал мне вычеркнуть его из списка чиновников министерства иностранных дел, мотивируя это исключение недостойным его поведением. С другой стороны его величество не считает возможным согласиться предоставить его самому себе, так как не будучи немедленно подвергнут наблюдению, он будет пытаться, без сомнения, распространять в той или иной степени, опасные взгляды, которые он исповедует и этим самым поставит правительство в необходимость применить к нему, наконец, строжайшие меры.

Чтобы отдалить, насколько возможно, эти последствия, его величество не соизволил ограничиться исключением его со службы, но почел нужным выслать его в имение, которым его родители владеют в Псковской губернии и водворить его там под надзор местных властей. Да благоволит ваше сиятельство поставить в известность господина Пушкина обо всех решениях, которые его касаются, наблюсти, чтобы они были выполнены со всею точностью, и отправить его без промедления в Псков, обеспечив ему путевые издержки.

Примите, граф, уверение в моем высоком уважении.

К. В. Нессельроде — М. С. Воронцову,

11 июля 1824. Из Петербурга в Одессу.

50

Господин маркиз,