Читаем Жизнь Пушкина полностью

26б. П, X, с. 672. Единственное письмо П. к Воронцовой, дошедшее до нас. Посланы были сцены из «Русалки».

27. П, X, с. 61. Хлопотам Тургенева П. был обязан переводом в Одессу.

28. П, X, с. 65–66. Н. Раевский (мл.) ездил в Петербург и по просьбе П. уговаривал Льва Сергеевича отправиться к брату в Одессу, предлагая помощь; Иван Иванович — царь; П. вынашивал план бегства за границу; В. И. Козлов — в устах П. нарицательное имя бездарности в литературе (происходивший из купеческого звания Козлов пробивался в светские круги); А.-М. Ламартин — французский поэт и политический деятель, П. цитирует строку его стихотворения; «Бахчисарайский фонтан» настолько распространился в рукописных копиях, что П. опасался за судьбу издания; литератор А. О. Корнилович поместил в «Полярной звезде» очерк «Об увеселениях при Петре I», где обращался за поддержкой к прекрасному полу; к стихам Рылеева П. первоначально отнесся холодно.

29. П, VIII, с. 17. Шаховской В. М. и Синявин И. Г. — адъютанты Воронцова; в день своего 25-летия — 26 мая П. был в поездке — «на саранче»; «Турок в Италии» — опера Россини, которую П. слушал накануне отъезда из Одессы.

30. Восп., 1, с. 337–340, 342–343. Обед, с которого начинает Липранди свои воспоминания о встречах с П. в Одессе, был в самом начале февраля 1824 г. Сафоновы Д. В. и С. В., Лекс М. И. — чиновники канцелярии Воронцова. Липранди ошибочно считает, что Воронцов невзлюбил П. за «стихи к портрету» («полумилорд»). См. очерк.

31. П, X, с. 68–69. Д. И. Хвостов вынужден был сам покупать тираж собственных сочинений — больше никто ими не интересовался. Булгарин и Воейков — «литературные гангстеры» пушкинского времени; Булгарин, познакомившись с письмом П. к А. А. Бестужеву от 8 февраля 1824 г., без разрешения напечатал часть его в «Литературных листках».

32. Летопись, с. 444–445. Гурьев А. Д. — одесский градоначальник; Казначеев А. И. — правитель канцелярии Воронцова. Адресат письма — П. Д. Киселев, тогда начальник штаба 2-й армии. Воронцов надеялся, что, находясь временно в Петербурге, Киселев поможет ему избавиться от П.

33. Летопись, с. 450. Образец довольно прозрачной «дипломатии», адресованной главе дипломатического ведомства, к которому формально принадлежал П.

34. Модзалевский Б. Л. Пушкин, с. 84. Лонгинов Н. М. к 1823–1824 гг. начальник отделения в канцелярии Воронцова.

35. Модзалевский Б. Л. Пушкин, с. 82.

36. Красный архив, 1930, № 1, с. 178.

37. Акад., Т. XIII, с. 355. См. очерк.

38. Восп., 1, с. 227–228. Мемуарист сглаживает и даже прямо искажает роль Воронцова в высылке П. Франк — адъютант Воронцова.

39. П, X, с. 70–71. А. И. Казначеев относился к П. доброжелательно. Получив предписание отправиться на борьбу с саранчой, П. попытался через посредство Казначеева получить отставку, оставшись жить в Одессе. Письмо существует в двух черновых редакциях, но, по-видимому, не было отправлено.

40. РП, с. 835.

41. Зленко Г. Одесские тетради. Одесса, 1980, с. 15–17. Неизвестные прежде мемуары о поездке П., опубликованные Г. Зленко, видимо, не точны в ряде деталей. В частности, датируется пребывание П. в Сасовке неверно, поскольку он выехал из Одессы 23 мая. Не совсем ясен и маршрут поэта, но реальный эпизод, рассказанный в конце XIX в. родственницами хозяина, принимавшего П., скорее всего имел место.

42. Переписка, 1, с. 177–178. Письмо переслано по оказии (скорее всего через В. Ф. Вяземскую). Вяземского тревожили слухи об одесских неприятностях П.

43. П, X, с. 493. См. очерк и № 39.

44. П, X, с. 598–599.

45. П, X, с. 72–73. Эпиграмма Грибоедова — в это время велась резкая полемика между П. А. Вяземским и А. С. Грибоедовым, с одной стороны, и литераторами М. А. Дмитриевым и А. И. Писаревым — с другой стороны. При этом нападкам подвергались «Горе от ума» и «Бахчисарайский фонтан»; взяться за дело — в этом письме впервые ставится вопрос о собственном журнале, который удалось решить лишь в 1836 г. («Современник»); услужить денежкой — частью гонорара за «Бахчисарайский фонтан»; перемена министерства — в 1824 г. вместо мракобеса А. Н. Голицына министром просвещения был назначен более умеренный А. С. Шишков.

46. Красный архив, 1930, № 1, с. 179.

47. П, X, с. 74. Тиверий, или Тиберий — римский император (здесь — царь); Сеян — приближенный Тиберия (здесь — Воронцов).

48. Красный архив, 1930, № 1, с. 181.

49. Там же, с. 183–184.

50. Там же, с. 184–185. «Передавая» П. из Новороссийского края в остзейские провинции (куда формально входила и Псковская губерния), К. В. Нессельроде обратился с указаниями к тамошнему генерал-губернатору маркизу Ф. О. Паулуччи, а тот, в свою очередь, — к псковскому губернатору Адеркасу (№ 51).

51. PC, 1908, окт., с. 111–112.

51а. П, X, с. 77. Кортесы — испанский парламент; А. И. Тургенев потерял свою должность с приходом А. С. Шишкова.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь Пушкина

Злой рок Пушкина. Он, Дантес и Гончарова
Злой рок Пушкина. Он, Дантес и Гончарова

Дуэль Пушкина РїРѕ-прежнему окутана пеленой мифов и легенд. Клас­сический труд знаменитого пушкиниста Павла Щеголева (1877-1931) со­держит документы и свидетельства, проясняющие историю столкновения и поединка Пушкина с Дантесом.Р' своей книге исследователь поставил целью, по его словам, «откинув в сто­рону все непроверенные и недостоверные сообщения, дать СЃРІСЏР·ное построение фактических событий». «Душевное состояние, в котором находился Пушкин в последние месяцы жизни, — писал П.Р•. Щеголев, — было результатом обстоя­тельств самых разнообразных. Дела материальные, литературные, журнальные, семейные; отношения к императору, к правительству, к высшему обществу и С'. д. отражались тягчайшим образом на душевном состоянии Пушкина. Р

Павел Елисеевич Щеголев , Павел Павлович Щёголев

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах
Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

Когда мы слышим о каком-то государстве, память сразу рисует образ действующего либо бывшего главы. Так устроено человеческое общество: руководитель страны — гарант благосостояния нации, первейшая опора и последняя надежда. Вот почему о правителях России и верховных деятелях СССР известно так много.Никита Сергеевич Хрущёв — редкая тёмная лошадка в этом ряду. Кто он — недалёкий простак, жадный до власти выскочка или бездарный руководитель? Как получил и удерживал власть при столь чудовищных ошибках в руководстве страной? Что оставил потомкам, кроме общеизвестных многоэтажных домов и эпопеи с кукурузой?В книге приводятся малоизвестные факты об экономических экспериментах, зигзагах внешней политики, насаждаемых доктринах и ситуациях времён Хрущёва. Спорные постановления, освоение целины, передача Крыма Украине, реабилитация пособников фашизма, пресмыкательство перед Западом… Обострение старых и возникновение новых проблем напоминали буйный рост кукурузы. Что это — амбиции, нелепость или вредительство?Автор знакомит читателя с неожиданными архивными сведениями и другими исследовательскими находками. Издание отличают скрупулёзное изучение материала, вдумчивый подход и серьёзный анализ исторического контекста.Книга посвящена переломному десятилетию советской эпохи и освещает тогдашние проблемы, подковёрную борьбу во власти, принимаемые решения, а главное, историю смены идеологии партии: отказ от сталинского курса и ленинских принципов, дискредитации Сталина и его идей, травли сторонников и последователей. Рекомендуется к ознакомлению всем, кто родился в СССР, и их детям.

Евгений Юрьевич Спицын

Документальная литература
1937. Трагедия Красной Армии
1937. Трагедия Красной Армии

После «разоблачения культа личности» одной из главных причин катастрофы 1941 года принято считать массовые репрессии против командного состава РККА, «обескровившие Красную Армию накануне войны». Однако в последние годы этот тезис все чаще подвергается сомнению – по мнению историков-сталинистов, «очищение» от врагов народа и заговорщиков пошло стране только на пользу: без этой жестокой, но необходимой меры у Красной Армии якобы не было шансов одолеть прежде непобедимый Вермахт.Есть ли в этих суждениях хотя бы доля истины? Что именно произошло с РККА в 1937–1938 гг.? Что спровоцировало вакханалию арестов и расстрелов? Подтверждается ли гипотеза о «военном заговоре»? Каковы были подлинные масштабы репрессий? И главное – насколько велик ущерб, нанесенный ими боеспособности Красной Армии накануне войны?В данной книге есть ответы на все эти вопросы. Этот фундаментальный труд ввел в научный оборот огромный массив рассекреченных документов из военных и чекистских архивов и впервые дал всесторонний исчерпывающий анализ сталинской «чистки» РККА. Это – первая в мире энциклопедия, посвященная трагедии Красной Армии в 1937–1938 гг. Особой заслугой автора стала публикация «Мартиролога», содержащего сведения о более чем 2000 репрессированных командирах – от маршала до лейтенанта.

Олег Федотович Сувениров , Олег Ф. Сувениров

Документальная литература / Военная история / История / Прочая документальная литература / Образование и наука / Документальное
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука