Жизнь русского обывателя. Часть 2. На шумных улицах градских

Писатель Н. Н. Златовратский вспоминал, как его отец, происходивший из духовного сословия чиновник, секретарь владимирского губернского предводителя дворянства, занимался созданием губернской библиотеки в доме дворянского собрания. «Оказалось, что это была не только библиотека, но целый музей, устроенный со знанием дела и вкусом. При очень скудных личных средствах отец сумел привлечь к делу сочувствие наиболее энергичной интеллигенции и при ее содействии сосредоточить здесь все то местное культурное богатство, которое до той поры, пренебреженное и заброшенное, терялось, как никому не нужное, по разным углам. Благодаря этому четыре большие комнаты оказались заполненными сверху донизу. Первая за конторой комната с большим длинным столом, покрытым зеленым сукном, играла роль читальни, а шкапы были наполнены современной, так сказать, “текущей”, наиболее рассчитанной на спрос литературой; в следующей, в торжественном покое, из-за стеклянных рам смотрели увесистые фолианты в несокрушимых кожаных переплетах, содержавшие в себе произведения всех тех почтенных покойников от Ломоносова и Сумарокова до князя Шаликова и адмирала Шишкова, которых читатели любят “уважать”, но очень редко читают. Это были археологические остатки кем-то основанной еще в тридцатых годах общественной библиотеки, давным давно прекратившей свое существование: о ней помнили только старожилы да напоминали эти внушительные томы, которые были целые годы погребены в каком-то сыром архиве… Остальные две комнаты были заняты отчасти этнографическим, отчасти сельскохозяйственным музеем, представлявшим, кажется, довольно бессистемное собрание всевозможных предметов, но все же разнообразное и интересное настолько, чтобы привлекать публику для обозрения. Наконец, к довершению всего, в библиотечных комнатах в простенках между окнами, на белых тумбах внушительно красовались большие гипсовые бюсты Пушкина и Гоголя и таких “великих людей”, как слепой Гомер и большеголовый лысый Сократ, которые ничего не могли говорить сердцу нашего ординарного обывателя и исключительно служили только для вящего его устрашения вместе с археологическими фолиантами старой библиотеки» (54, с. 109–110).

В конце 50-х гг. стали открываться публичные библиотеки при различных учебных заведениях, хотя Златовратский вспоминал, что гимназическая «фундаментальная» библиотека была недоступна не только для малышей, но и для старшеклассников, и только учителя иногда приносили в классы переплетенные в кожу увесистые тома. Кроме общественных публичных библиотек и библиотек учебных заведений, было довольно много полковых и батальонных библиотек при офицерских собраниях, для чего производились обязательные отчисления из офицерского жалованья; ими могли пользоваться и частные лица: в городе Ровно брат В. Г. Короленко, пройдя этап увлечения романами А. Дюма и прочими «Тайнами мадридского двора», «принялся за серьезное чтение: Сеченов, Молешотт, Шлоссер, Льюис, Добролюбов, Бокль и Дарвин. Читал он опять с увлечением, делал большие выписки… Материал для этого чтения он получал теперь из баталионной библиотеки, в которой была вся передовая литература» (68, с. 285, 287).

Наконец, во второй половине XIX в. появились и платные частные библиотеки; книги для прочтения можно было получать также и в книжных лавках. Читатели должны были вносить годовую плату за пользование и небольшой денежный залог за взятые на дом книги. Выше мы уже касались этого сюжета. Разумеется, в таких библиотеках-лавках подбор книг, если о нем можно говорить, был случайным и ориентированным на массового потребителя. Однако не лишне отметить, что великий русский гуманист В. Г. Короленко именно благодаря «библиотеке пана Буткевича» впервые познакомился с героями Чарльза Диккенса: не оказали ли книги великого английского гуманиста решающее влияние на становление характера будущего автора «Сна Макара» и «Слепого музыканта»?

В итоге на 1894 г. в России имелось 192 библиотеки, в т. ч. 96 народных, а также были открыты для народа более трех тысяч школьных библиотек. А в 1913 г. имелось уже 14 тыс. библиотек разного характера с фондом 9 млн книг; это весьма внушительная цифра, хотя при всем при том на 100 человек населения приходилось лишь 6 библиотечных книг.

И, наконец, в стране имелось совершенно не поддающееся учету число частных библиотек, маленьких и больших, вроде знаменитой Чертковской библиотеки в Москве. Многие из них снабжались каталогами и были доступны для посторонних.