Жизнь русского обывателя. Часть 3. От дворца до острога

Не следует думать, что жизнь императорской фамилии проходила только в выполнении пышного церемониала. Разумеется, находилось время для отдыха, и не только в кругу семьи. Обычными для императоров были ежедневные прогулки по столице, прекратившиеся только вследствие беспрестанных покушений на жизнь Александра II (одно из них и было совершено во время пешей прогулки императора: студент Соловьев подошел к нему и выстрелил из револьвера). Николай I гулял преимущественно по набережным Невы, обычно ночью, после окончания работы с бумагами. У Александра I был даже определенный маршрут. «В Павловске мы редко видели императора, – писал В. А. Соллогуб, – но в Петербурге встречали его почти каждый день. В час пополудни он выходил из Зимнего дворца, следовал по Дворцовой набережной, у Прачечного моста поворачивал по Фонтанке до Аничковского моста… Затем государь возвращался к себе Невским проспектом. Прогулка повторялась каждый день и называлась le tour imperial. Какая бы ни была погода, государь шел в одном сюртуке с серебряными эполетами и в треугольной шляпе с султаном, надетой набекрень… Каждый раз, когда мы гуляли с гувернером и встречались с ним, он останавливался с улыбкой и говорил с нами несколько слов. Иногда спрашивал он про здоровье матушки, иногда шутил со мною…» (166, с. 362–263). Хаживали они и в гости к своим подданным. Тот же Соллогуб пишет: «Когда государь приезжал в наш дом, он всегда при этом предуведомлял. Матушка его ожидала, и мы, дети, оставались при ней» (166, с. 361). А у бабушки Соллогуба, Е. А. Архаровой, бывали другие гости. «Особенно выдавались два дня в году: зимой в Петербурге, 24 ноября, в Екатеринин день, а летом в Павловске, 12 июля, в день рождения старушки… Вдруг в саду происходило смятение. К бабушке стрелой летел Дмитрий Степанович. Старушка, как будто пораженная событием, повторявшимся, впрочем, каждый год, поспешно подзывала к себе все свое семейство и направлялась целою группою к дверям сада, в то время как снаружи приближалась к ней другая группа. Впереди шествовала императрица Мария Федоровна… Она держала за руку красивого мальчика в гусарской курточке, старшего сына великого князя Николая Павловича (будущего императора Александра II. – Л. Б.), поздравляла бабушку и ласково разговаривала с присутствующими… Посещение продолжалось, разумеется, недолго. Императрице подносили букет наскоро сорванных лучших роз, и она удалялась, сопровождаемая собравшеюся толпою» (166, с. 391–392). Впрочем, последние ежегодные высочайшие посещения старухи Архаровой, вдовы давно покойного обер-полицмейстера Москвы, – просто дань светской вежливости, все тому же этикету: в обязанность членов императорской фамилии входило точно помнить, когда и у кого из известных им подданных день рождения или день ангела, и неукоснительно поздравлять их.

Эта строгость и точность жизни позволяла среди множества пустяков уделять большое время делам. Ведь император должен был не только представлять Россию, но и управлять ею.