Жизнь русского обывателя. Часть 3. От дворца до острога

На морской службе находилиcь в чине генерал-адмирала великие князья Константин Николаевич (брат Александра II) и Алексей Александрович, а Константин Константинович вынужден был оставить ее из-за непреоборимой морской болезни и перейти на службу в гвардейские пехотные полки. В конце XIX – начале ХХ в. все великие князья проходили домашнюю подготовку по курсам кадетских корпусов и военных училищ, сдавали экзамены и затем обычным порядком поступали в гвардейские полки младшими офицерами. Редко кто из них достигал высоких должностей, вроде генерал-инспектора родов войск или командира Гвардейского корпуса. Таким образом, это была обычная военная офицерская служба, лишь более обеспеченная и удачная. Разной была не только карьера, но и уровень подготовки, способностей и склонности к службе. Вот что пишет о генерал-адмирале Алексее Александровиче, имевшем, между прочим, прозвище «семь пудов августейшего мяса», Александр Михайлович, не любивший дядюшку (а кто его любил?): «Трудно было себе представить более скромные познания, которые были по морским делам у этого Адмирала могущественной державы. Одно только упоминание о современных преобразованиях в военном флоте вызывало болезненную гримасу на его красивом лице. Не интересуясь решительно ничем, что бы не относилось к женщинам, еде или же напиткам, он изобрел чрезвычайно удобный способ для устройства заседаний Адмиралтейств-совета. Он приглашал его членов к себе во дворец на обед, и после того как наполеоновский коньяк попадал в желудок его гостей, радушный хозяин открывал заседание Адмиралтейств-совета традиционным рассказом о случае из истории русского парусного флота. Каждый раз, когда я сидел на этих обедах, я слышал из уст великого князя повторение рассказа о гибели фрегата «Александр Невский»… (29, с. 115). После гибели русского флота при Цусиме Алексей Александрович, несший ответственность за эту трагедию, вышел в отставку и через несколько лет умер в Париже. Молва обвиняла его в том, что предложенные России новые крейсера, построенные в Англии для Аргентины, попали к Японии, потому что генерал-адмирал не удовлетворился размерами комиссионных; на балетном спектакле с участием его любовницы в зале разразился публичный скандал по поводу новых бриллиантов балерины. Великий князь Сергей Александрович, государственный опыт которого ограничивался командованием лейб-гвардии Преображенским полком, стал московским генерал-губернатором и «сыграл роковую роль в падении империи и был отчасти ответственен за катастрофу во время празднования коронации Николая II на Ходынском поле» (29, с. 116). С другой стороны, Константин Константинович, поэт, писавший под псевдонимом К. Р. (его стихотворение «Умер бедняга. В больнице военной долго он тяжко страдал» стало народной песней, утратив авторское имя, – высшая награда творцу, а на некоторые его стихи был создан ряд романсов, в т. ч. П. И. Чайковским, среди них – до сих пор популярный романс «Отворил я окно. Стало душно невмочь»), в бытность свою командиром лейб-гвардии Измайловского полка создавший среди офицеров литературный кружок «Измайловские досуги», талантливый актер-любитель, хороший педагог, начальник Главного управления военно-учебных заведений, ненавидел политику и чуждался всякой государственной деятельности. Крупным для своего времени историком был великий князь Николай Михайлович, автор фундаментальных трудов, получивших мировую известность. Командуя лейб-гвардии Кавалергардским полком, он был настолько выше своих товарищей по своему умственному уровню, что совершенно отдалился от военной службы, проводя время в архивах Петербурга и Парижа; будучи горячим поклонником конституционализма, он находился в резкой оппозиции самодержавному строю и был чужаком в императорской фамилии. «Я не знаю никого другого, кто мог бы с большим успехом нести обязанности русского посла во Франции или же в Великобритании. Его ясный ум, европейские взгляды, врожденное благородство, его понимание миросозерцания иностранцев, его широкая терпимость и искреннее миролюбие стяжали бы ему лишь любовь и уважение в любой мировой столице. Низменная зависть и глупые предрассудки не позволили ему занять выдающегося положения в рядах русской дипломатии, и вместо того, чтобы помочь России на том поприще, на котором она всего более нуждалась в его помощи, он был обречен на бездействие людьми, которые не могли ему простить его способностей ни забыть его презрения к их невежеству», – писал его брат Александр Михайлович.