Жизнь с моей сестрой Мадонной

— Знаешь, Кристофер, теперь у меня есть дети и муж. Ты должен учитывать потребности детей. И общаться с моим мужем тебе тоже придется.

Я сказал, что это не проблема, но ошибся.

Теоретически оформлять Роксбери должно было быть легко. Единственное, что нужно было переделать, была ванная комната наверху, чтобы она устраивала Мадонну. Нужно было сделать гардероб для Гая и увеличить бассейн. А дальше было достаточно всего лишь перевезти в новый дом обстановку из Кастильо-дель-Лаго.

Но гардероб Гая оказался непростым делом. По этому поводу мне пришлось непосредственно общаться с новым мужем сестры.

Мы встретились прямо в доме, и он сказал мне, чего хочет.

— Никакого жеманства и приторности, — решительно сказал он.

Я с трудом сдержался, чтобы не выбить ему зубы.

Гай сказал, что гардероб должен быть шести футов в длину и пяти футов в ширину. Нужен отсек для вешалок, ящики конкретного вида и — самое главное — стеклянная витрина для его запонок и часов. Витрину нужно было обить красным бархатом и сделать подсветку, чтобы он мог видеть все свои запонки и часы.

Гардероб следовало сделать из темного дерева. Волокна древесины должны были идеально сочетаться и идти слева направо.

Гай постоянно называл меня Крисом, хотя отлично знал, что я всегда прошу обращаться ко мне по полному имени. Он вел себя по-хозяйски, не проявляя ни малейших дружеских чувств. Я был для него только наемным работником, а вовсе не шурином.

Мадонна тоже относилась ко мне как к работнику, которому платят за то, что он оформляет интерьеры. Раньше я показывал ей ткани и мебель, ограничиваясь тремя образцами тканей или тремя видами кресел. Я привозил образцы и фотографии, чтобы она выбрала то, что ей нравится.

Теперь же она заявила, что трех образцов недостаточно. Мадонна велела привозить не меньше десяти образцов, фотографии десяти видов кресел и тому подобного. А когда я привез все требуемое, она заявляла, что ей нужно посоветоваться с Гаем.

К тому времени я уже оформил для нее восемь домов. Она отлично знала, что мне можно полностью доверять. Теперь все изменилось. Я показал ей пять образцов окраски стен и предложил тот, который казался мне наиболее подходящим. Она не обратила на мои слова никакого внимания и потребовала показать новые образцы.

Даже если Мадонна соглашалась с моим предложением, на следующее утро она могла приехать и заявить:

— Гаю не нравится цвет. Мы решили выбрать другой.

Я чувствовал, что сестра страшно хочет угодить Гаю, а он изо всех сил старается вытеснить меня из всех сфер ее жизни.

Когда настало время выбирать дерево для его шкафа, он оказался очень привередливым. Я показал ему двенадцать образцов, но он все назвал «приторными». Он повторял это слово снова и снова. Я его прекрасно понял: я — гей, и он не хочет, чтобы в его доме хотя бы что-то напоминало ему об этом.

Чтобы уберечь интерьер дома от моей гомосексуальности, Гай решил оформить собственный кабинет вместе со своим помощником. На серой стене над его столом висел большой портрет королевы. Дополняли обстановку огромный диван, обитый белой кожей, и книжные шкафы.

А тем временем мы с Мадонной спорили о тканях и материалах. Мы спорили о каждой мельчайшей детали — даже о дверных ручках и выключателях. Прежде таких споров никогда не возникало. Я чувствовал, что проваливаюсь в какую-то черную дыру. Я был зол и расстроен.

Наконец эта казавшаяся бесконечной работа завершилась. Я приехал в дом, чтобы встретиться с Мадонной и окончательно оценить интерьер.

Когда я приехал, она была одна. Гай должен был заехать за ней и забрать. Мы несколько часов стояли на дорожке и разговаривали о доме. Мадонна стояла лицом ко мне, а я — лицом к воротам.

Ворота открылись. Гай въехал на черном «Мерседесе» Мадонны. Она даже не повернула головы. Гай ехал прямо на меня. Когда расстояние между нами сократилось до фута, он резко повернул руль, чуть было не наехав мне на ногу.

Я даже не двинулся с места.

Он остановил машину, опустил стекло и сказал:

Пытаешься доказать, что ты мужчина?

Нет, — ответил я, — а вот ты, по-моему, пытаешься. Он поднял стекло и повел машину в гараж.

Мадонна повернулась ко мне:

Что произошло?

Я не хочу об этом говорить, — сказал я и ушел.

В апреле 2001 года лондонская газета «Санди тайме» включила Мадонну и Гая Ричи в список шести самых богатых людей Британии. Их общее состояние оценивалось в 260 миллионов долларов. Когда в Эрлс-Корте начали продавать билеты на концерт «Drowned World», то за пятнадцать минут было продано шестнадцать тысяч мест. Восемьдесят тысяч билетов на пять дополнительных концертов продали всего за шесть часов. В США сто тысяч билетов на концерты Мадонны продали за несколько часов.

Турне «Drowned World» заняло первое место по сборам. Так оценили концерты Мадонны в журнале «Биллборд». Пять концертов в Медисон-сквер-гарден посетили 79 401 человек, а сборы составили 9 297 105 долларов. Прямую трансляцию одного из концертов увидели 5,7 миллиона человек. Это была самая рейтинговая трансляция с 1997 года.