Жизнь с моей сестрой Мадонной

Они с Алеком ждали, что я подойду к могиле нашей матери прямо под объективами камеры. Я не мог этого допустить и заставил Алека убрать камеру в чехол.

Я повернулся к ним спиной и попросил оставить меня у могилы одного.

После долгих пререканий они наконец ушли и оставили меня. Только после этого я смог отдать дань памяти матери в относительной тишине и покое.

Я посидел возле ее надгробия, думая о том, что она рядом. С чувством глубокой печали я побрел к лимузину.

Мы вернулись в отель в полном молчании.

Той ночью я не мог заснуть. Меня глубоко ранило то, что сестра использовала могилу матери для съемок, а ее смерть — для своего шоу.

Я был в ужасе от того, на что готова Мадонна ради саморекламы и карьеры. Я боялся, что она больше не осознает никаких границ. Она была готова использовать ради рекламы все и всех. Все были лишь ступеньками на лестнице к успеху — в том числе и наша мать.

Если Мадонна и действительно горюет из-за смерти матери, эти чувства в ее душе давно погребены под ее чудовищным эго, давно стали частью ее легенды, ее суперзвездности. Может быть, сегодняшнее представление было способом справиться со своим горем... Может быть...

Я понимал, что для Мадонны больше нет ничего святого. Она потеряла уважение даже к нашей умершей матери, которую совершенно спокойно и беззастенчиво использовала в собственном фильме. А ведь для меня не было ничего более священного...

Мы с Мадонной больше не говорили о сцене на кладбище. В этом не было смысла. Уверен, что она так и не поняла бы, почему ее поведение так меня оскорбило. Я постарался справиться с гневом. К счастью, расписание турне было настолько напряженным, что у меня просто не было времени анализировать свои чувства или вести с сестрой серьезные разговоры. Из Понтиака мы направились в Вустер, оттуда в Лендовер и Вашингтон. У нас был концерт в «Нассау Колизеуме» в Нью-Иорке и Филадельфии. Заканчивалась американская часть турне в Ист-Резерфорде на стадионе «Мидоулендс Арена». Здесь Мадонна дала два концерта с полным аншлагом, а потом еще и третий в память умершего в начале года Кейта Хэринга. Третий концерт был благотворительным, Мадонна передала 300 тысяч долларов в американский Фонд борьбы со СПИДом.

30 июня 1999 года начались гастроли в Европе. Турне «Blond Amdition» открывалось концертом в шведском городе Гетеборге. 3, 4 и 5 июля Мадонна дала три аншлаговых концерта в «Пале Омниспорт де Пари» в Париже. Все это время мы жили в отеле «Риц» на площади Вандом.

Готье согласился выставить мои картины в своей галерее на улице Фобур Сен Оноре. Он отобрал двадцать религиозных картин. Я был совершенно счастлив.

Итак, день премьеры. Я сильно нервничаю и собираюсь дольше, чем обычно. К тому времени, когда я спускаюсь, Мадонна уже в вестибюле. Она осыпает меня ругательствами.

Отель осаждают папарацци и восторженные фанаты. Мы с Мадонной выходим из отеля через черный ход и оказываемся в небольшом переулке. Машина нас уже ждет.

Нас сопровождают еще три машины, в каждой — телохранители. Первая машина едет впереди, две другие — сзади. Когда мы выезжаем из переулка, нас замечают папарацци, и начинается охота.

Водитель гонит так быстро, что чуть не врезается в первую машину сопровождения. Другой шофер оценивает обстановку и прибавляет скорости. Мы въезжаем в туннель Альма, тот самый, где раньше погибла принцесса Диана. Наш водитель гонит все быстрее и быстрее.

Машины репортеров начинают сигналить.

Наш водитель давит на газ. Мы несемся по туннелю.

— Притормози же, черт побери! — визжит Мадонна.

Она вжимается в сиденье. Я обнимаю ее за плечи. Мы замираем.

Я уверен, что произойдет катастрофа.

Мадонна продолжает кричать, чтобы водитель притормозил.

Он не обращает на нее внимания.

Наконец мы выезжаем из туннеля. Под скрежет тормозов останавливаемся у галереи Готье.

Когда мы выходим из машины, все еще не оправившись от потрясения, Мадонну окружают поклонники.

Она улыбается, машет рукой и идет вперед. Я следую за ней. Я нервничаю.

Войдя в галерею, Мадонна все свое внимание сосредоточивает на камерах. Я удостаиваюсь лишь взгляда мельком.

Мне хочется подойти к ней и сказать: «Мадонна, сегодня мой день!»

И действительно, это мой день. Став старше и мудрее, я понял и смирился с тем, что, несмотря на весь мой талант, если бы я не был братом Мадонны, Готье никогда не устроил этой выставки. И даже если бы выставка состоялась, то без присутствия Мадонны никто из журналистов на нее и внимания не обратил бы. Тем вечером было продано двенадцать моих картин.

Из Парижа мы отправились в Рим. Второй концерт в Риме был отменен из-за забастовки. Показатели продаж тоже не впечатляли — наверное, это объясняется тем, что католики сочли концерт богохульством. Впрочем, нам было все равно. Мы отправились в Турин, а оттуда в Германию, где концерты прошли в Мюнхене и Дортмунде. 20, 21 и 22 июля Мадонна дала три аншлаговых концерта на стадионе «Уэмбли» в Лондоне. Как всегда, английские фанаты были самыми восторженными в мире.