Жизнь с моей сестрой Мадонной

Мы встретились и обсудили этот вопрос. Я объяснил, что мне необходимо. К моему удивлению, Мадонна впервые за все время, что я работал над оформлением ее домов, не согласилась с моими планами. Это было крайне неприятно. В конце концов, она сама дала мне свободу действий. Кастильо-дель-Лаго стал самым красивым домом из всех, что я делал для нее.

В процессе реконструкции дома я решил перестроить две башенки и массивную подпорную стену. Идея заключалась в том, чтобы скопировать маленькую церковь в Портофино, где мы с Мадонной побывали в конце турне «Blond Ambition». Эта церковь в белую и терракотовую полоску понравилась нам обоим. Я рассказал сестре о своей задумке.

— А ты уверен, что дом не будет напоминать цирковой шатер? — усомнилась она.

Я пообещал, что все будет в порядке, особенно после того, как фасад состарят. Мадонна согласилась с моими предложениями.

На большой стене гостиной мы повесили картину Ланглуа «Селена и Эндимион», написанную для Версальского дворца. В свое время она висела на потолке дома на Ориол-Вей. С ведома Мадонны я вылетел в Лондон и потратил целое состояние на ткани и мебель. На Лилли-роуд я нашел шестнадцать кресел времен Вильгельма и Марии — покупка дорогая, но стоящая. Мадонне кресла очень понравились. Она возила их из дома в дом. Они и сейчас у нее.

Мы с Мадонной постоянно работали вместе. Как и в прошлые времена, когда бы я ни проснулся среди ночи, она всегда сидела на полу в библиотеке и читала — например, книгу Пауло Коэльо «Алхимик». Несмотря на прошедшие годы, привычки сестры не изменились. Изменились только обстановка и образ жизни.

В процессе работы над оформлением дома Мадонна попросила меня встретиться с Фредди. Мы обсудили мою роль в новом турне. Я сказал, что хочу быть не только дизайнером, но и режиссером, и попросил избавить меня от обязанностей костюмера. Мадонна сказала, что подумает.

Я давно простил ее за то, что она выставила напоказ мою личную жизнь. Она доверила мне оформление своего дома и собиралась доверить постановку своего турне. Она полагалась на меня. Я был частью ее мира, и это доставляло мне огромную радость.

Когда я приехал к Фредди, он сразу порадовал меня тем, что Мадонна решила сделать меня режиссером турне «The Girlie Show». Но были и плохие новости. Мадонна поставила свои условия.

Во время турне мне будет выделена машина с шофером. Я могу лететь первым классом. Но Мадонна отказалась оплачивать сьюты в гостиницах. Мне это не понравилось, потому что даже ее помощник всегда жил в сьюте.

За это турне Мадонна должна была получить миллионы. Я спросил у Фредди, почему она так мелочится и жалеет на меня всего несколько тысяч.

— Она настаивала на этом условии, так что я должен подчиняться, — пожал плечами он.

Думаю, я понял, что он хотел сказать. Хотя Мадонна согласилась поручить мне работу режиссера, но потом пожалела о своей щедрости. Отказав мне в роскошных апартаментах, она проявила свою обиду.

Мы прилетели в Лондон. Меня провели в одноместный номер, который мне сразу не понравился. Я обратился к менеджеру турне, и меня переселили в сьют. Сестра об этом узнала и прислала мне довольно ядовитое письмо. Я пришел в ее сьют. Во время этого разговора я впервые в жизни заплакал. Я сказал, что мне очень жаль, если ей кажется, что я пользуюсь родственным положением. Я попросил прощения. Впредь меня селили только в сьюты. Я выиграл эту битву, но обида все же осталась. Мадонна всегда думает о расходах, а не о людях. Уж конечно, она не собиралась думать обо мне и о тех годах, что мы работали бок о бок. А может быть, я слишком приблизился к ней и она начала отдаляться...

В июле мы начали репетировать на студии «Сони» в Калвер-Сити. Я продолжал оформлять новый дом Мадонны, но в то же время руководил репетициями, проектировал декорации, следил за танцовщиками, поддерживал мир и спокойствие в коллективе и — самое главное! — ставил выступление Мадонны. Однако, к моему удивлению, на репетициях Мадонна прислушивалась к моему мнению и следовала моим советам относительно танцевальных движений, костюмов, освещения и постановки. Мы работали вместе круглосуточно. Между нами не возникало конфликтов. Мы были настроены на одну волну. Это было лучшее время в моей жизни, хотя никогда еще мне не приходилось работать более напряженно.

Сначала у меня возникли проблемы с персоналом. Около сотни сотрудников считали, что я всего лишь брат Мадонны. И она не разуверяла их в этом. Мне потребовалось две недели на то, чтобы завоевать их уважение, и в конце концов я победил.

Вечерами мы с Мадонной обсуждали шоу. Для вдохновения мы смотрели индийские мюзиклы, тайские танцы, фильм «Трапеция» с Бертом Ланкастером, картины Марлен Дитрих и Луизы Брукс. Мы решили использовать цирковой бурлеск и пригласили пять разных хореографов, в том числе и Джина Келли.