Читаем Жизнь с препятствиями полностью

Женщина ничего не ответила. Она посмотрела на Нарцисса и подумала, что, пожалуй, ей трудно будет его полюбить.

— Знаешь что? — предложил Нарцисс. — Зачем так все усложнять? Пусть каждый любит сам себя — это гораздо проще.

<p>Орфей</p>

Орфей спустился в ад, а там — дела все те же: ни песен, ни баллад — один зубовный скрежет. Кипящая смола да пышущая сера, да копоть — вот и вся, по сути, атмосфера.

И здесь, в дыму печей, в жару котлов чугунных, стоит певец Орфей, перебирает струны. О райских берегах, о неземных красотах…

Кипит смола в котлах — в аду кипит работа.

Орфей спустился в ад, но ад остался адом: шипенье, грохот, смрад — каких тут песен надо? Когда живой огонь воздействует на чувства — какой уж тут глагол? Какое тут искусство?.

<p>Осуждение Прометея</p>

— Ну посуди сам, дорогой Прометей, в какое ты ставишь меня положение. Старые друзья, и вдруг — на тебе!

— Не печалься, Гефест, делай свое дело!

— Не печалься! По-твоему, приковать друга к скале — это так себе, раз плюнуть?

— Ничего, ты ведь бог, тебе не привыкать!

— Зря ты так, Прометей. Ты думаешь, богам легко на Олимпе?

Гефест взял друга за руку и стал приковывать его к скале.

— Покаялся бы ты, дорогой, а? Старик простит, у него душа добрая. Ну, случилось, ну, дал людям огонь — с кем не бывает?

Прометей молчал.

— Думаешь, ты один любишь людей? — вздохнул Гефест. — А боги на что? Ведь они для того и поставлены. И тебя они любят, как другу тебе говорю. А если карают… — Гефест взял копье и пронзил им грудь Прометея. — Если карают, то ведь это тоже не для себя. Пойми, дорогой, это для твоего же блага!

<p>Александр Македонский</p>

— Избавь меня, бог, от друзей, а с врагами я сам справлюсь!

Он так усердно боролся с врагами, что бог избавил его от друзей.

<p>Сократ</p>

— В споре рождается истина…

— Что ты, Сократ, не надо! Спорить с богами бессмысленно, выпей-ка лучше яду!

— Пей, говорят по-гречески!

— Просят, как человека!

Так осудило жречество самого мудрого грека.

Праведность — дело верное. Правда карается строго. Но не боялись смертные выступить против бога. Против его бессмысленных, бесчеловечных догматов.

В спорах рождались истины. И умирали сократы.

<p>Ксантиппа</p>

Верная, примерная Ксантиппа, как ты любишь своего Сократа! Охраняешь ты его от гриппа, от друзей, от водки, от разврата, от больших и малых огорчений, от порывов, низких и высоких, от волнений, лишних впечатлений, от весьма опасных философий, от суждений. слишком справедливых, изречений, чересчур крылатых… Любящая, добрая Ксантиппа, пожалей несчастного Сократа!

<p>Платон</p>

Платон был общительный человек, и у него было много друзей. Но все они говорили ему:

— Платон, ты друг, но истина дороже.

Никто из них в глаза не видел истины, и это особенно обижало Платона. «Почему они ею так дорожат?» — с горечью думал он.

В полном отчаянии Платон стал искать истину. Он искал ее долго, всю жизнь, а когда нашел, сразу потащил к друзьям.

Друзья сидели за большим столом, пили и пели древнегреческие песни. И сюда, прямо на стол, уставленный всякими яствами, Платон вывалил им свою истину.

Зазвенела посуда, посыпались черепки.

— Вот вам истина, — сказал Платон. — Вы много о ней говорили, и вот — я ее принес. Теперь скажите — что вам дороже: истина или друг?

Друзья притихли и перестали петь древнегреческие песни. Они сидели и смотрели на истину, которая неуклюже и совсем некстати громоздилась у них на столе. Потом они сказали:

— Уходи, Платон, ты нам больше не друг!

<p>Рабство</p>

Туллий Цицерон был рабом своего красноречия.

Гней Помпей был рабом своего успеха.

Юлий Цезарь был рабом своего величия.

Один был в Риме свободный человек: раб Спартак.

<p>Архимед</p>

Не троньте, не троньте его кругов! Не троньте кругов Архимеда!..

Один из пришлых римлян-врагов с ученым вступает в беседу:

— К чему говорить о таком пустяке? — легат вопрошает с улыбкой. — Ты строишь расчеты свои на песке, на почве, особенно зыбкой.

Сказал — и услышал ответ старика:

— Солдат, вы меня извините. Но мудрость жива и в сыпучих песках, а глупость — мертва и в граните.

— Ты, вижу, мастер красивых слов, — легат завершил беседу. — Старик, я не трону твоих кругов.

Сказал — и убил Архимеда.

История мчится на всех парах, одни у нее заботы: уже архимеды горят на кострах, восходят на эшафоты…

Они, архимеды, кладут кирпичи, другим уступая победу…

И ныне, как прежде, над миром звучит: не троньте кругов Архимеда!

<p>Герострат</p>

А Герострат не верил в чудеса. Он их считал опасною причудой. Великий храм сгорел за полчаса, и от него осталась пепла груда.

Храм Артемиды. Небывалый храм по совершенству линий соразмерных. Его воздвигли смертные богам — и этим чудом превзошли бессмертных.

Но Герострат не верил в чудеса, он знал всему действительную цену. Он верил в то, что мог бы сделать сам. А что он мог? Поджечь вот эти стены.

Не славолюбец и не фантазер, а самый трезвый человек на свете — вот он стоит. И смотрит на костер, который в мире никому не светит.

<p>Диоген Синопский</p>

Диоген получил квартиру.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже