Жизнь с вампиром (СИ)

Почему она не пошла со всеми? Ее поглотила апатия, желание двигаться, идти куда-то, натужно улыбаться, и делать вид, что все просто прекрасно — совершенно не было. Глаза были на мокром месте, в который раз за последнее время, чем дальше тем хуже. Все ее хваленое самообладание и подражание хладнокровному вампиру было лишь фарсом. Не могла она так просто воспринимать все эти события, как бы не старалась, любая, даже самая незначительная, фраза могла вывести ее из себя, и слезы вновь хлынут из глаз.

Она встала. Сюда может кто-нибудь зайти, было бы лучше сменить свое место пребывания. Домой она одна не поедет, один раз уже съездила в магазин. Но… Что-то вело ее вперед, словно внутреннее предчувствие. Нет. Это была Лисица. Она словно переняла долю владения телом, но Флоренс все видела и чувствовала, ее просто защищали.

«Не бойся, нас не посмеют потревожить».

Она не боялась. Слишком сильна была привычка воспринимать весь этот дурдом творящийся вокруг нее за нормальное положение дел, и даже то, что ее куда-то вела одна из самых опасных демонов, не пугала ее, лишь вызывала небольшой интерес.

На улице прохожие провожали ее удивленными взглядами, еще бы, конец ноября, в воздухе витал запах предстоящего снега, хотя в Токио в принципе это явление было весьма редким, но отчего-то сейчас погода была настроена явно решительно на похолодание. А Флорнс при таком раскладе дел, была одета лишь в юбку, ботинки на высокой платформе и тонкий вязаный свитер. Не смотря на все это, по телу разливалось приятное тепло, идущее откуда-то со стороны сердца, медленно расползающееся по всему телу, принося с собой негу. Флоренс улыбнулась, правда улыбка вышла печальной, но все же это лучше, чем соленый поток из глаз.

На нос приземлилась одинокая снежинка. Давненько она не видела снега. На ее первое рождество с Рэном на улице выпал снег. Когда они проснулись, весь двор вокруг дома устилало аккуратное белое покрывало. Тогда она впервые вышла на улицу после того как Рэн забрал ее. Они вместе лепили снеговика и делали снежных ангелов, правда потом Рэнджин долго отогревал ее в ванне и поил горячим шоколадом. Ибо выводить девочку в минусовую погоду в одной лишь легкой кофте и штанах была явно плохой. Хвала богам, но простуду она не подхватила, зато сколько было счастья от свежесваренного какао и мультиков, которые они смотрели вместе, лежа на диване.

Взгляд Рэнджина упал на окно, что находилось недалеко от входа, на улице было уже морозно, может быть, в этом году снег выпадет раньше. Почему-то ему вспомнилось то самое, первое, рождество не в одиночестве. Он совершенно не знал, что делать с ребенком, девочка пребывала в шоке после случившегося и наотрез отказывалась куда-либо выходить. При упоминании прогулок или улицы, ее глаза наполнялись слезами. Все внутри у него при этом сжималось, и он брал это, еще маленькое, создание в длинном кимоно на руки, и укачивал ее, обещая никуда не ходить. Словно в помощь ему, на утро после рождественской ночи, выпал снег. В ее глазах горел восторг, и, совершенно не задумавшись, она прямиком из дома рванула на улицу. Рэн поймал ее уже бегущей к двери. Наспех одевшись, они вышли на маленький задний дворик, где провели добрую половину дня. Они строили снежные замки, делали ангелов. Девочка со смехом повалила его, стоящего рядом, на снег и сев на грудь, не соглашалась вставать, пока она не сделает ей красивого большого ангела. Впервые за полгода, он видел, как она смеется, а ее глаза источают радость. С этого дня все начало налаживаться. Мужчина улыбнулся нежданным воспоминаниям.

— Вы чего так счастливо улыбаетесь, хозяин, у нас вообще-то проблемы, — пропела рядом сидящая Карин, подозрительно сощурив глаза, она смотрела на него.

— Вспомнилось кое-что. Ладно, о чем это мы.

— Девочка уже взрослая, и сама вправе решать с кем ей быть, так что номер со слезливым возвращением мамочки у них не пройдет, — произнес охотник, забрасывая в себя очередную рюмку, он наотрез отказался пить мешанные напитки, назвав их непонятной бурдой, и выпросил у хозяина клуба добрую бутылку коньяка.

— Это я понимаю, но Рюу тоже на хорошем счету у вашего начальства, я боюсь, что он может начать подставлять нас.

Повисло долгое молчание. Каждый, насколько мог, пытался придумать хоть какой-нибудь план для выхода из этой неприятной ситуации. Но пока, никто не выразил желание высказаться. Молча пили. За спинами грохотала музыка, веселились вампиры и люди. На город опускались сумерки. Надвигался непривычно плотный туман.