Жизнь сэра Артура Конан Дойла. Человек, который был Шерлоком Холмсом

Легенда нынешних дней — о том, что читатели усмотрели некоторое снижение интеллектуальных способностей Холмса — не подтверждается обзорами прессы того периода или перепиской автора. Никто в здравом уме не может выступить с такими утверждениями и сегодня. Надо осторожно относиться к подобным утверждениям и помнить о том, что даже мастер не всегда находится в полной готовности. Например, если «Приключения» могут подняться до высот «Человека с рассеченной губой», они могут пойти и в другом направлении, если их сравнивать со «Знатным холостяком». Каждый, кто не превратился в мумию, в «Записках» будет восхищаться «Серебряным» или «Обрядом дома Месгрейвов». Только самый большой почитатель Холмса найдет высокие достоинства в «Глории Скотт» или же в «Желтом лице».

Что касается самого автора, то он бы об этом и не спорил. Собственными усилиями, а также Реджинальда Смита, самого бескорыстного из всех издателей, они от публикации книги «Война в Южной Африке: ее причины и ведение» собрали излишек свыше двух с половиной тысяч фунтов стерлингов. Все пошло на благотворительные цели — полторы тысячи на стипендии южноафриканцам, студентам Эдинбургского университета, — да еще на приз розыгрыша Кубка по ружейной стрельбе среди моряков флота Ла-Манша. Первый награжденный стипендией вызвал у них удивление, хотя отрицать справедливость решения они не могли.

«Я — чистокровный зулус», — сообщил кандидат.

Нельсон тоже напечатал однотомное издание «Великой бурской войны» Конан Дойла, и он пользовался в стране таким влиянием, что заставил их переработать все издание сразу же после того, как получил первый экземпляр, уже переплетенный.

Причина? Она заключается в следующем: в том самом единственном экземпляре, который ему прислали заранее и в котором была его фотография.

«Этот том, — написал он поперек титульного листа, — должен остаться единственным в своем роде. Когда я с ужасом увидел, что они поместили в нем мой портрет, я сказал, что скорее уничтожу все издание, чем пропущу его. Тогда, как это и следовало. сделать, они напечатали фотографию лорда Робертса».

Не нуждается в комментариях то, как этот человек отметил церемонию своего посвящения в рыцарство столь великолепным поступком. Это как бы суммирует его качества в тот момент жизни. С его точки зрения, самой большой наградой ему была огромная серебряная чаша, которую пожертвовали сограждане за его деятельность во время Англо-бурской войны и за то, как он отстаивал их интересы после нее. Она сияла у него на письменном столе, и на ней была выгравирована надпись, которую он очень ценил: «Артуру Конан Дойлу, который во времена великого кризиса словами и делами служил своей стране».

Глава 14 ПОИСКИ

По «Андершо», легко сбегая по спускам и внезапно появляясь на вершинах подъемов, по единственному рельсу стучали миниатюрные железнодорожные вагончики.

Это была монорельсовая дорога, укрепленная с помощью гироскопа, а вагоны приводились в движение электричеством. Многие считали, что это железная дорога будущего; Г.Дж. Уэллс даже написал футуристический роман, в котором предсказывал, что Англия будет опутана монорельсовыми железными дорогами. Когда Конан Дойл заинтересовался таким проектом, как он интересовался многими захватывавшими его вещами — от механических устройств до захороненных сокровищ, — он построил модель монорельсовой дороги, вагоны которой тем не менее были достаточно вместительными для не слишком больших пассажиров.

Дети радовались и воплями выражали свой восторг. Хотя в начале лета 1906 года Мэри уже подрастала и считала занятия разными пустяками ниже своего достоинства, а Кингсли, который уже учился в Итонском колледже, вырос в длинноногого худющего четырнадцатилетнего парня, такого же спортивного, как и отец.

«Папа, а не может поезд идти быстрей? Не может?» «Нет, не может. Ты что, хочешь покалечиться?» — гремел отец, который за период с 1903-го по 1906 год несколько раз сам едва-едва не сломал себе шею.

В конюшнях стояли уже два автомобиля, последний мощностью в двадцать лошадиных сил, и мотоцикл «Рок». Когда он при случае заметил, что хочет избавиться рт лошадей и экипажей, у него возникла новая ссора с Мадам. Мадам неистово возражала против избавления от величественной упряжи с фамильными гербовыми украшениями. Она не возражала против автомашин, как таковых. Напротив, она находилась в кузове старенького «вулсли», когда произошло столкновение с двумя груженными репой фермерскими повозками.

Лошади взбесились; повозки перевернулись, на пожилую леди посыпалась репа. Но выскочивший из машины сын не обнаружил у Мадам ни малейшей степени беспокойства. Среди рассыпанной репы она продолжала работать своими спицами, ни во что не вмешивалась, считая вульгарные пререкания ниже своего достоинства, пока ее сын и фермер обменивались мнениями друг о друге так, что было слышно в соседнем графстве.