Жизнь сильнее смерти

Этот мысленный пинок немного привел его в чувство. Взяв себя в руки, парень еще раз осмотрелся и, убедившись, что беспокоиться тут не о чем, задумчиво покосился на окна дома. Решив не мешать подросткам, он незаметно проскользнул в дом и, пройдя в свой кабинет, уселся за стол.

Пробегавшая по коридору Сашенька, заметив свет, заглянула в дверь и, увидев парня, спросила, радостно сверкая глазами:

– Елисей, самовар поспел. Тебе чаю нести?

– Неси, Сашенька, – обрадованно кивнул парень.

Спустя несколько минут юная хозяйка выставила перед ним вазочку с колотым сахаром и стакан с чаем. Поблагодарив девочку, Елисей достал из стола папку со своими идеями и погрузился в их разработки.

* * *

Обоз из трех телег подкатил к воротам, и возница, спрыгнув с облучка, застучал в ворота кнутовищем. Елисей, уже собиравшийся отправиться в комендатуру, сбежал с крыльца и, распахнув калитку, открыл рот, чтобы наехать на наглого дятла. Но едва рассмотрев стоящего у ворот человека, парень поперхнулся словами и расплылся в растерянной улыбке.

– Котэ батоно, какими судьбами?! – ахнул он, узнав гостя.

– Здравствуй, казак, – польщенно улыбнулся мужчина, входя во двор. – Дато велел тебе и твоим мальчикам подарки отвезти. Вот я и приехал.

– Одну минуту, Котэ батоно, – заторопился Елисей, распахивая ворота и высвистывая мальчишек.

Обоз загнали на подворье и принялись ударными темпами разгружать. Между тем Елисей, отведя гостя в сторону, принялся выспрашивать у него последние известия.

– Спасибо, дорогой. Здоров Дато, чего и тебе желает. А вот с сыном его плохо. Руку мальчик потерял. Знаешь уже?

– Мальчики сказали, что он в бою рану тяжелую получил, но чем закончилось, они и сами не знали, – мотнул Елисей чубом.

– В госпиталь его увезли, – кивнул Котэ. – Доктор хотел сразу руку отрезать, да мальчик упросил оставить. Плохо получилось. Пуля под локоть вошла. А когда жар начался, пришлось выше локтя резать. Нет теперь левой руки у него, – вздохнул мужчина. – А без руки какой воин?

– Не скажи, Котэ батоно, – упрямо помотал парень головой. – Воина не руки воином делают. И с одной рукой драться можно. Я своих мальчишек учу со связанными руками драться. Одними ногами. А стрелять и одной рукой можно. Ему какую руку отрезали?

– Левую.

– Вот видишь. А он все правой делает. Значит, и стрелять, и шашкой рубить может. Конем управлять сложно, не спорю, но тут другая наука нужна. Знаешь, как степняки конем управляют? Одними ногами. Вот и он так научиться может.

– Э-э, дорогой, где такого мастера взять, чтобы научил, – грустно протянул Котэ.

– Есть такой мастер, – помолчав, признался Елисей. – Из наших. Из казаков. Старый уже. Упрямый, как пень. Но мастер, каких поискать. И коней знает, и как учить их, тоже. Только уговорить его на что-то, проще камень упросить. Говорю же, упрямый, как пень. Надо его спросить.

– Спроси, Елисей. Очень тебя прошу, – вскинулся грузин, прижимая ладонь к сердцу. – Вечным должником твоим буду. Мальчик совсем плохой. Жить не хочет. Да, царь его наградами осыпал. Героем назвал. А служить не разрешил. Теперь дома сидит, с утра до вечера чачу пьет. Дато не знает, что делать. Был джигит, а теперь инвалид.

– Нельзя ему говорить, что он инвалид, – рыкнул парень, вспомнив свое прошлое. – Человек он. Понимаешь, Котэ батоно. Человек. Не важно, без руки, без ноги. Он прежде всего человек. Так. Иди пока, отдохни с дороги. Я кое-какие дела сделаю, потом поговорим. Только скажи, с чего Дато решил опять гостинцы прислать? Признаться, не ждал я.

– Тоже не знаешь, – понимающе кивнул Котэ. – Сына его мальчики твои из боя вывезли. И его, и коня спасли. Если бы не они, там бы и умер. Он от боли духа лишился, из седла падать начал. А твои мальчики спасли. Один сзади на коня прыгнул и обратно повез, второй спину им закрыл. Казаки видели. Они и рассказали.

– Вот паршивцы. А мне рассказать забыли, – раздул Елисей ноздри.

– Не ругай их, дорогой, – тут же попросил Котэ. – Знаешь, что они полковнику сказали, когда он их увидел?

– ?..

– Что они своих не бросают. Сколько в бой ушло, столько и вернуться должно. А мертвых и после боя схоронить можно. Мужчины!

В голосе этого сильного, умного человека прозвучало столько восторга, что Елисей только растерянно кивнул, не найдясь с ответом. Оставив гостей отдыхать и мыться, он сбегал в комендатуру и, утряся там все организационные вопросы, помчался на дом к деду Опонасу. Старый казак встретил его уже привычным ворчанием, обихаживая своего любимца, чистокровного осетинского иноходца.

– Дядька Опонас, ты можешь научить человека конем только ногами управлять? – поздоровавшись и переждав ворчание старика, спросил Елисей.

– Это как степняки, что ли? – уточнил старик.

– Да.

– Могу. Наука несложная. Только тут сразу двоих учить надо. И коня, и всадника, – пожевав губами, высказался казак. – Они тогда друг дружку сердцем чуять станут. А тебе такое зачем?

– Помнишь, я рассказывал, что мальчишки мои с княжичем в поход ушли?

– Чего же не помню. Надысь сам с вами гулял за их возвращение. Так они вроде все целые.