Жизнь способ употребления

венчающий силуэт льва, которого по законам геральдической терминологии назвали бы «идущим» или «пятнистым». Во весь лист фиолетовыми чернилами был тщательно перерисован план центра Гавра, от Гран-Ке до площади Гамбетта: красный крест отмечал расположение гостиницы «Лез Арм де ла Виль», почти на углу улиц д’Эстимовиль и Фредерик-Соваж.

Однако именно в этой реквизированной немцами гостинице 23 июня, чуть больше трех месяцев назад, был убит генерал инженерных войск Пфердляйхтер, один из высших чинов организации «Todt», которому после руководства фортификационными работами в прибрежных районах Ютландии — где, кстати, он чудом ускользнул от двух покушений — сам Гитлер поручил осуществлять общий надзор за операцией «Парсифаль»: эта операция, аналогичная проекту «Циклоп», началась за год до этого в районе Дюнкерка и должна была завершиться возведением в двадцати километрах за Атлантическим Валом, между Годервилем и Сен-Ромен-де-Кольбоск, трех радионавигационных баз и восьми бункеров, откуда могли запускаться «Фау-2» и многоступенчатые ракеты, способные долететь до Соединенных Штатов.

Пфердляйхтер был застрелен в большом холле гостиницы без четверти десять — по немецкому времени, — когда играл в шахматы с одним из своих заместителей, японским инженером по имени Усида. Стрелявший устроился на чердаке пустого дома, расположенного прямо напротив гостиницы, и воспользовался тем, что окна холла были настежь открыты; несмотря на весьма неудобный угол прицеливания одной пули оказалось достаточно, чтобы поразить Пфердляйхтера насмерть, перебив ему сонную артерию. Из этого сделали вывод, что стрелял профессиональный снайпер, что и подтвердилось на следующее утро, когда в кустах парка на площади Ратуши было обнаружено использованное им оружие, а именно спортивный карабин 22 калибра итальянского производства.

Расследование велось по разным направлениям, но ни одно из них ни к чему не привело: официального владельца оружия, некоего мсье Грессена из Эг-Морт не нашли; что касается владельца дома, в котором прятался стрелявший, им оказался колониальный чиновник, работавший в Нумеа.

В результате данных, полученных в ходе обыска, устроенного у Поля Хебера, дело получило новый импульс. Но Поль Хебер никогда в жизни не видел этот плащ и тем более коробку с ее содержимым; как гестаповцы его ни пытали, они так и не сумели у него ничего выведать.

Несмотря на свой юный возраст Поль Хебер жил в этой квартире один. Его опекали дедушка-аптекарь и дядя, которого он видел от силы раз в неделю. Мать умерла, когда ему было всего десять лет, а отец Жозеф Хебер, инспектор подвижного состава в государственной компании железных дорог, почти никогда в Париже не появлялся. Подозрения немцев пали на отца, от которого Поль Хебер уже больше двух месяцев не получал никаких известий. Довольно быстро выяснилось, что он бросил работу, но все попытки его найти оказались тщетными. В Брюсселе не существовало заведения «Hély and Со», как не существовало портного по имени Антон в доме 16-бис по авеню де Мессин, причем номер дома был выдуман, так же, как и номер телефона, который, как выяснилось чуть позднее, просто соответствовал времени покушения. Через несколько месяцев немецкие власти, убежденные в том, что Жозеф Хебер был убит или сумел перебраться в Англию, закрыли дело, а сына Хебера отправили в Бухенвальд. После ежедневных пыток он воспринял это как настоящее освобождение.

Сегодня эту квартиру занимает семнадцатилетняя Женевьева Фульро со своим сыном, которому только что исполнился один год. Бывшая комната Поля Хебера стала детской, почти пустым помещением с несколькими предметами детской мебели: белая колыбель в виде плетеной корзины на складывающейся подставке, столик для пеленания, квадратный манеж с краями, окантованными защитным ободком.

Стены пусты. Лишь к двери приколота булавками одна фотография. На ней изображена ликующая Женевьева, которая держит на вытянутых руках своего младенца; в купальнике шотландской расцветки она позирует у складного бассейна, чьи внешние металлические перила украшены большими стилизованными цветами.

Эта фотография взята из каталога товаров по почте, в котором Женевьева фигурирует среди шести постоянных женских моделей. Там можно увидеть, как Женевьева — в надувном спасательном жилете из оранжевой искусственной ткани — гребет, управляя бутафорским каноэ, или — в ночной рубашке, украшенной кружевами — поднимает маленькие гантели, или сидит в садовом кресле из трубок и сине-желтой полосатой материи возле палатки с голубой крышей в компании с мужчиной (она — в зеленом банном халате, он — в розовом), а дальше она позирует в разнообразной рабочей одежде: в халатах медсестер и продавщиц, в платьях учительниц начальной школы, в спортивных костюмах тренеров по гимнастике, в передниках официанток, в фартуках мясников, в комбинезонах, куртках, робах, блузах и т. д.