Жизнь спустя

Вообще её замечательные талантливые друзья принимали посильное участие в педагогическом процессе: например, когда Юлия Абрамовна решила поставить с нами кукольный спектакль по сказке «Пиноккио» (известной у нас в вольном пересказе Алексея Толстого «Золотой ключик, или приключения Буратино») своими навыками ловко обращаться с деревянными человечками поделился с нами сам Зиновий Гердт… Кстати, именно благодаря его репетициям я всю оставшуюся жизнь «играю в куклы» – всерьёз занимаясь увлекательной историей невероятных приключений Пиноккио в России.

Но вернёмся к урокам Добровольской. Она с успехом проверяла на нас свой замечательный «Практический курс итальянского языка» (там было вступление, тогда почему-то меня немного обидевшее: «Прохождение материала учебника позволяет студенту средних способностей уже на третьем курсе осуществлять квалифицированные письменные и устные переводы»). Она вслух читала с нами итальянские газеты (увы, только коммунистические – «Unita’» и «Paese Sera» – другие не продавались), заставляла нас нараспев декламировать классическую и современную поэзию…

Всё это я рассказываю для того, чтобы объяснить читателям предлагаемой книги, какое важное место Юлия Добровольская занимает в судьбе своих учеников, а их число измеряется тысячами.

«Жизнь как роман», – так была озаглавлена очередная статья в итальянской прессе, посвященная моей учительнице (в воскресном журнала «La Sette» – № 6/2015, приложении к миланской газете «Corriere della sera», автор – Микаэла Де Медичи).

Там ещё раз рассказана легендарная биография Добровольской, в которую вошла целая эпоха: от окопов Гражданской войны в Испании и колючей проволоки ГУЛАГа до блестящих словарей и учебников, сотен переведенных книг и двух Государственных премий Италии, от филологических занятий в Ленинградском университете и кафедры романских языков в МГИМО до отделений русистики в университетах Венеции, Милана и Триеста…

Впрочем, Юлия Добровольская сама обо всём подробно рассказала, по-итальянски и по-русски, в своей прекрасной автобиографической книге «Постскиптум».

«Люди, годы, жизнь», так, парафразируя название мемуаров Ильи Эренбурга, можно суммировать содержание и её рассказа. Главное в этой триаде – всё-таки люди, вереница ярких персонажей целого века русской и итальянской истории, мастерски очерченных скупыми и меткими штрихами. Со многими из героев Добровольской мне довелось, благодаря ей, даже лично познакомиться – в её квартире в московском доме на улице Горького или на миланском проспекте Порта-Романа. Это были удивительные встречи, о которых надеюсь как-нибудь рассказать отдельно. Вспомню только курьезный инцидент, связанный с общением с талантливым писателем-коммунистом, более известным в нашей стране, чем у себя на родине – Джанни Родари, автором замечательных и назидательных сказок («Чипполлино», «Тайны Колизея» и других). Юлия Абрамовна с ним дружила и виртуозно перевела на русский его педагогическую книгу «Грамматика фантазии». Однажды за ужином в Юлином доме я рассказал какой-то новый (довольно безобидный) анекдот, позволив себе слегка пародировать дикцию нашего ген сека… Родари смеялся вместе со всеми. Каково же было мое удивление, когда годы спустя я прочитал в дневнике писателя, посмертно опубликованном его дочерью, запись о том вечере. Родари посетовал, что ученик хозяйки позволил себе за столом шутку в адрес партийного руководителя. «А вот выйти на площадь и публично рассказать эту байку он, небось, не посмел!..». Признаюсь, и правда, не посмел…

А с другим гостем – тоже писателем, правда более знаменитым – Альберто Моравиа мы говорили у Юли за столом о дальних странах. Моравиа написал чудесную, ностальгическую книгу «Mal di Africa» («Заболеть Африкой») – о путешествиях по Черному континенту, и мы вспоминали водопады абиссинских гор и сухие ветры сомалийской саванны…

Еще один Юлин друг, художник-коммунист Ренато Гуттузо даже набросал карандашный портрет моего младшего сына, играющего на скрипке. Гуттузо, к сожалению, проявил себя «твердым партийцем»: когда Юля, перед окончательным отъездом на Апеннины, должна была (так полагалось!) написать заявление о выходе из КПСС и сдать свой партбилет в райком. Узнав об этом, прославленный «певец рабочего класса» демонстративно прервал с ней всяческое общение. Правда, после начала перестройки маэстро попытался по телефону эту многолетнюю дружбу возобновить, но – надо знать Юлю – трубка была брошена…

Список наших славных соотечественников, с которыми довелось познакомиться, а с некоторыми и подружиться благодаря Юле, не для этого скромного очерка. С благодарностью назову только несколько имен: Семен Гонионский, Лиля Брик, Василий Катанян, Лев Разгон, Натан Эйдельман, Владимир Порудоминский, Валентин Плучек, Юрий Любимов, Мераб Мамардашвили, Лена Немировская, Юрий Сенокосов и многие другие…