Жизнь среди людей

– Что ж, – Ольга Алексеевна улыбнулась. – Тогда будем прощаться. В следующий раз у нас встреча в среду двадцать пятого сентября. Надеюсь увидеть вас всех.

Но я был настолько смущен, что не хотел приходить на следующее занятие. Слишком много приходилось говорить. О себе.

Когда все ушли, я помогал Ольге Алексеевне расставить стулья. Я хотел сказать ей, что в следующий раз не приду, но почему-то молчал.

– Спасибо, Леша.

– Мне очень понравилось, спасибо, – сказал я.

– Я рада, – Ольга Алексеевна улыбнулась, и я вдруг смутился.

Я опустил глаза (нет, не на грудь, честно) и обратил внимание на ее подвеску. Шестиугольник со знакомой гравировкой. Да, в итоге я все равно смотрел на ее грудь.

– Это из «Звездного крейсера „Галактика“»? – спросил я.

– Что? Жетон? Да, – она тут же взяла его в руку. – Я думала, никто не узнает, откуда это.

Я кивнул. Я бы тоже не подумал, что кто-нибудь в школе может знать, что такое «Звездный крейсер „Галактика“».

– Ты хотел еще что-то сказать? – с улыбкой спросила Ольга Алексеевна.

– Нет. Вернее, да.

Я хотел сказать, что больше не приду, но вместо этого начал говорить совсем о другом.

– Людмила Сергеевна, моя бабушка, говорит, что я шибко умный. Мама говорит, что это она язвит. Но почему? Почему словосочетание «шибко умный» является оскорблением? И «слишком умный», и «слишком глупый» – это оскорбления. Надо быть нормальным. А если ты не нормальный, то должен стать таким. Прокрустово ложе.

– Думаю, твоя бабушка не хотела сказать ничего плохого. Просто у нее своя точка зрения, а у тебя своя. Но ты взрослеешь и начинаешь думать по-своему. Это нормально, но твоя бабушка до сих пор думает, что ты маленький и должен слушаться. Люди старшего возраста часто считают, что они во всем правы.

– Да. Есть только две точки зрения: их и неправильная. А я просто не хочу быть ксенофобом. Мне кажется, что все люди равны и заслуживают уважения. А Людмила Сергеевна говорит, что нет.

– Люди часто путают равноправие и идентичность. Конечно, люди не идентичны. Но они равны. В идеале.

– Да. Точно. Вы очень здорово это сформулировали.

– Спасибо. Ты придешь на следующее занятие?

Я кивнул.

– А ты на день здоровья едешь?

Точно. день здоровья. Я про него совсем забыл.

– В эту субботу, да?

Ольга Алексеевна кивнула.

– Да, поеду. Я сдал деньги.

– Что ж, удачи.

– Спасибо. До свидания.

– Пока, Леша.

Я вышел из кабинета и закрыл за собой дверь.

Меня ждало домашнее задание.

6. День здоровья

Свет звезд устарел на тысячи, на миллионы лет,
Письма без адресата. Послания без получателя.
Прошлая, позапрошлая жизнь забылась,
возврата нет.
Все в этом мире когда-то забудется окончательно.

Папа всегда говорил, что я должен ассимилироваться с новой средой, стать ее частью.

Даже если это будет означать, что я лишусь каких-то своих особенностей. Но мои особенности ничего не значат. Я просто хочу быть как все.

Хочу общаться с людьми, дружить, смеяться над чьими-то шутками, говорить впопад. Хочу быть частью чего-то.

Чего-то большего, чем я сам.

21 сентября, в субботу, у нас отменили уроки, чтобы ученики старших классов (девятый, десятый и одиннадцатый) поехали в лес. Это называлось «день здоровья».

Я немного опасался, что меня укусит клещ, поэтому перед выходом побрызгал одежду спреем от комаров и клещей.

В лесу мы должны были сдавать нормативы, играть в командные игры и жарить шашлык.

Бессмысленное занятие. Не люблю физкультуру. И свинину не люблю. А куриного шашлыка не планировалось.

В автобусе я сидел один, место рядом пустовало. Смотрел в окно и слушал Сонату № 17 Бетховена на повторе. Но даже в наушниках я слышал, как громко говорят другие.

Все отчетливее я понимал простую, но ужасную вещь. Я хотел, чтобы у меня были друзья. Чтобы я мог тоже говорить с кем-то. Или слушать. Лучше даже слушать. Но не быть больше одному.

Примерно через час мы доехали до места назначения и вышли из автобуса. Вокруг был желто-оранжевый осенний лес. Листья еще не опали, а небо было ярко-голубым. Красивый контраст.

Зоя Викторовна подозвала нас.

– Десятый класс, подойдите ко мне. Все на месте? Хорошо. Пойдемте к футбольному полю.

Футбольным это поле называлось только потому, что с двух сторон стояли ворота. Без сетки.

– Отлично. Можете пока поиграть в вышибалу. В одиннадцать начнем эстафету.

Эстафета. Только не это.

В прошлой школе говорили, что командные игры и эстафеты развивают чувство единства и взаимопонимания. Не знаю, кто в это верит. Эти игры только усиливают те чувства, которые уже есть у человека. Если двое дружили, то в игре они сплотятся. Но если кто-то кого-то не любит, то он обвинит этого человека в проигрыше.

Обычно обвиняли меня. Я не высокий. Не быстрый. Не командный. Тощий. Неуклюжий. Совершенно не спортивный.

Я не умею играть в баскетбол, футбол или волейбол.

– Самохин. Эй, Самохин, – услышал я свою фамилию.

Меня звала Алина Шишкина. Она стояла вместе с большой компанией и с мячом в руке.