Жизнь, увлечения, огорчения

Не сразу догадался Вагон, что Паровоз просто толкал состав с другого конца, а когда сообразил, воскликнул:

– Самое главное – надо доверять ведущему и можно ни о чём не думать…

Козёл

Однажды на краю села выросла неизвестная травка. Первым её попробовал Козлик.

– Обалдеть можно! – радостно проблеял он, потому что как только травки этой поел, у него начались странные, но приятные видения.

Пришёл он тогда к Козе и радостно сказал:

– С сегодняшнего дня едим с тобой только эту травку! И больше ничего делать не будем – будем только лежать и жевать.

Наелись они оба этой травки, лежат, кайфуют. Ни крика голодных козлят не слышат, ни хозяина, который их тормошит. Хорошо им – уже несколько дней в беспамятстве находятся! Но так и заиграться недолго. Вернуть их к нормальной жизни только шустрая Клизма смогла – прочистила Козла и Козу от травки так замечательно, что, выздоровев, они обходили её стороной и с испугом вспоминали её название – конопля.

Но Клизма на всякий случай всегда была наготове.

Коварные яблоки

Забрёл Кабан в яблоневый сад. Увидел на земле забродившие яблоки, обрадовался, зная, что от них захмелеет, и стал с жадностью их поедать. Вначале был осторожен, ко всему прислушивался, чтобы его не заметили, но скоро и на треск сучьев, и на зверюшек рядом перестал обращать внимание. И даже близкий выстрел охотников его не испугал. А через некоторое время Кабан совсем окосел, ноги не держат, на траву завалился. Лежал, лежал и вдруг увидел вокруг себя смеющихся охотников. И, довольный, захрюкал: вроде бы как лежачих не бьют.

Так и отнесли Кабана лежачего в загон – для убоя…

Пролетевшая музыка

Первый раз они встретились после концерта: Скрипка прислонилась к пюпитру, а Контрабас стоял неподалёку, оперевшись на стул. Вначале они не обращали друг на друга никакого внимания.

«Ну, какая-то маленькая скрипучка», – глянув на неё, подумал Контрабас.

А Скрипка, заметив его, подумала: «Какой неуклюжий, большой дылда!»

Через некоторое время они снова оказались рядом.

«А Скрипка-то ничего! – подумал Контрабас. – У неё прекрасный, изящный контур, и сверкает она привлекательно».

Скрипка же, повнимательнее в этот раз взглянув на Контрабас, тоже воодушевилась: «И никакой он не дылда! Широк и сверху, и снизу – видно, сильный».

В этот раз они познакомились, подружились и стали неразлучны. Теперь они часто играли дуэтом и очень хорошо звучали вместе.

Оркестр заметил их обоюдную привязанность и сыграл им туш, ознаменовав тем самым начало их творческого союза.

Жили они дружно: Контрабас всегда настраивал себя на правильный лад, а Скрипка подстраивалась под него, и вместе они красиво музицировали.

Но в творчестве всякое бывает.

Однажды Скрипка засмотрелась на Барабан и начала фальшивить, Контрабас же, проведя смычком по струнам, басом привёл её в нужную тональность. Сам он тоже был не промах пококетничать с Арфой. Издал специально для неё такой звук, что Скрипка, обратив на это внимание, так разволновалась, что даже порвала струну. Но поняв, что это мимолётное увлечение, она заменила струну и продолжала играть с Контрабасом как всегда – весело и задорно.

И вот наступил юбилей их совместной деятельности – прошло ровно полвека с того дня, как Оркестр сыграл им туш. Но никто этого не вспомнил. И только Дирижёрская Палочка смотрела на них с восхищением.

«И как эта пара сумела так долго прожить вместе и сохранить верность?» – думала она.

Контрабас и Скрипка по-прежнему были очень внимательны друг к другу, и только им были ведомы их недостатки. Скрипка от старости потускнела, струны на грифе торчали в разные стороны. Контрабас был уже весь потёрт, и на его деке появилась трещина. Но они делали вид, что ничего не изменилось. Только заметили, что дуэтом играть их больше не ставят – на смену пришли новые молодые инструменты.

Одна только Палочка временами похлопывала по пюпитру – будто поддерживала их, говоря:

– Держитесь, вы ещё поскрипите!

Скромный Кошелёк

Много лет Кошелёк выполнял свою обязанность: оберегал деньги, находившиеся в Кармане, и тот ценил его за это.

Но со временем Кошелёк поизносился, в нём появилась дырка, и монеты изредка выскакивали из него.

– Вот и старость наступила… – вздохнул Кошелёк, когда очередная монета выскользнула. – Так скоро и служба моя закончится – никому я такой не нужен.

И вот однажды зимой Кошелёк выпал из Кармана. На белом снегу он был хорошо виден и надеялся, что его заметят и положат на своё место – в Карман. Но был снегопад и – снежинка за снежинкой – скоро Кошелёк оказался под слоем снега.

Позже Лавочка, когда на неё кто-то садился, рассказывала:

– Карман искал Кошелёк, хотел его починить, чтоб служил ему и дальше, но не нашёл. Кошелёк был ему верным другом – он знал все его денежные дела и при этом молчал. А новый Кошелёк, который потом появился у Кармана, оказался неопытным и слишком громко щёлкал, открываясь, – устраивал показуху: мол, смотрите, каков я!

А вот старый Кошелёк знал: деньги любят тишину.

От судьбы не убежишь