Читаем Жизнь в древнем Риме. Повседневная жизнь, тайны и курьезы полностью

Любопытные фактыЗолото на шее у римлян

Отвлечемся ненадолго от еды и обратим внимание на украшения присутствующих. Поскольку это важный званый ужин, все блистают своими лучшими драгоценностями.

Мужчины используют в основном два типа украшений: булавки и перстни. Перстни, которые мы видим на пальцах, широкие: они напоминают наши обручальные кольца, утолщающиеся на внешней стороне пальца, куда вставлен драгоценный камень или сердолик с вырезанной на нем фигурой. Обычно вырезают мифологический персонаж или профиль какого-либо героя.

Эти перстни используют как печати по воску. Иногда мужчины носят браслеты, но редко.

В большей степени украшают себя золотом женщины. Иногда это тончайшая, почти невесомая золотая сетка на волосах. Иногда более массивные плоские браслеты, змеиными петлями обвивающие руку над локтем и на запястье.

Знамениты браслеты с обращенными друг на друга львиными или змеиными головами, с глазами из изумруда.

В ушах висят броские серьги – в форме полумесяца или миниатюрных весов с жемчужинами по краям. Знамениты crotalia, названные так потому, что позвякивают при каждом шаге[49]. Фантазия римских ювелиров поистине безгранична.

На одной из присутствующих женщин мы видим любопытное длинное ожерелье из больших колец, надетое крест-накрест на манер патронташа. На званом ужине положено демонстрировать максимально возможное количество золота. Пальцы дам унизаны кольцами самых разных размеров и видов.

Особенно поражает «гарнитур» одной приятной на вид, но не слишком разговорчивой дамы. На пальце у нее массивное, широкое золотое кольцо. В центре – не драгоценный камень, а круглая пластинка прозрачнейшего горного хрусталя, напоминающего стекло иллюминатора. В нише под ним выгравирован портрет. Его черты хорошо видны благодаря легкому увеличительному эффекту хрустальной пластины и особенно благодаря искуснейшей работе ювелира. На портрете изображена женщина, уже немолодая, полная, в общем, типичная матрона, – как можно догадаться, мать молодой гостьи.

В эту эпоху подобный предмет является эквивалентом медальончиков с фотографиями детей или родителей, которые мы часто видим на женских шеях в наше время. Оказывается, обычай уходит корнями в Античность…

<p>20:00</p><p>Время возлияния</p>
Перейти на страницу:

Похожие книги

Бозон Хиггса
Бозон Хиггса

Кто сказал что НФ умерла? Нет, она затаилась — на время. Взаимодействие личности и искусственного интеллекта, воскрешение из мёртвых и чудовищные биологические мутации, апокалиптика и постапокалиптика, жёсткий киберпанк и параллельные Вселенные, головокружительные приключения и неспешные рассуждения о судьбах личности и социума — всему есть место на страницах «Бозона Хиггса». Равно как и полному возрастному спектру авторов: от патриарха отечественной НФ Евгения Войскунского до юной дебютантки Натальи Лесковой.НФ — жива! Но это уже совсем другая НФ.

Антон Первушин , Евгений Войскунский , Игорь Минаков , Павел Амнуэль , Ярослав Веров

Фантастика / Научная Фантастика / Фантастика: прочее / Словари и Энциклопедии / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография

Если к классическому габитусу философа традиционно принадлежала сдержанность в демонстрации собственной частной сферы, то в XX веке отношение философов и вообще теоретиков к взаимосвязи публичного и приватного, к своей частной жизни, к жанру автобиографии стало более осмысленным и разнообразным. Данная книга показывает это разнообразие на примере 25 видных теоретиков XX века и исследует не столько соотношение теории с частным существованием каждого из авторов, сколько ее взаимодействие с их представлениями об автобиографии. В книге предложен интересный подход к интеллектуальной истории XX века, который будет полезен и специалисту, и студенту, и просто любознательному читателю.

Венсан Кауфманн , Дитер Томэ , Ульрих Шмид

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Языкознание / Образование и наука
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

Книга американского исследователя Марка Эдварда Льюиса посвящена истории Древнего Китая в имперский период правления могущественных династий Цинь и Хань. Историк рассказывает об особой роли императора Цинь Шихуана, объединившего в 221 г. до н. э. разрозненные земли Китая, и формировании единой нации в эпоху расцвета династии Хань. Автор анализирует географические особенности Великой Китайской равнины, повлиявшие на характер этой восточной цивилизации, рассказывает о жизни в городах и сельской местности, исследует религиозные воззрения и искусство, а также систему правосудия и семейный уклад древних китайцев. Авторитетный китаист дает всестороннюю характеристику эпохи правления династий Цинь и Хань в истории Поднебесной, когда была заложена основа могущества современного Китая.

Марк Эдвард Льюис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература