Читаем Жизнь в древнем Риме. Повседневная жизнь, тайны и курьезы полностью

Эволюция римской сексуальности

Истоки

Нравы у римлян не были более свободными или более извращенными, чем у других народов. Они просто придерживались иных правил, следовали иным принципам, которые в ходе веков претерпели серьезную эволюцию. Изначально римское общество, очень строго организованное и привязанное к традиции, ставит мужчину в центр всего: pater familias – это не только отец семейства, но и защитник родины, и хозяин в доме. В сексуальной сфере тоже все вращается вокруг него. Его партнеры, будь то женщины или мальчики, должны доставлять ему наслаждение, и это не считая супруги, которая должна хранить верность (в ранний период римской истории обманутый муж имел право убить жену и любовника). Необходимо было соблюдать единственное правило, которое останется неизменным на протяжении всей римской истории: человек, с которым мужчина вступает в сексуальные отношения вне брака, должен быть ниже по рангу, то есть римским гражданином он быть не может, а вот рабом или рабыней – пожалуйста.

Свободная любовь, эмансипация женщины и развод

Великие перемены привносят начиная со II века до нашей эры военные завоевания на греческом Востоке. В Рим приходят греческие обычаи, общественная мораль принимает новые формы сексуальных отношений: допускается гомосексуальность «греческого типа», широко распространяются различные сексуальные практики. Женщина также обретает большую степень независимости, становится соблазнительницей.

Одновременно с этими идущими с Востока новшествами происходит ряд событий, кардинально меняющих положение женщины. Этот вопрос исследовало несколько ученых, особенно углубленно им занималась профессор Эва Кантарелла. Женщины I века нашей эры пользуются такой степенью автономии и свободы, которая вновь будет достигнута лишь начиная с семидесятых годов XX века. Они становятся экономически независимыми, а главное, облегчается развод. Чем обусловлена эта эмансипация женщины в античном Риме?

В течение столетий закон признавал за женщиной чисто теоретическое право наследовать имущество, собственность и денежные средства. В действительности всем этим распоряжались мужчины (отцы, братья, мужья). В ходе знаменитых гражданских войн I века до нашей эры ситуация изменилась: сенаторы тогда поняли, что в этих конфликтах погибло значительное число мужчин из высших сословий и что, следовательно, имеется реальная опасность того, что деньги и собственность попадут в руки беззастенчиво стремящихся к власти людей, настоящих диктаторов вроде Суллы или Цезаря. Что делать? Обратиться к женщинам и дать им возможность лично наследовать имущество. Так и было сделано, сенат принял новые законы.

Отошли в прошлое и традиционные брачные отношения, в которых женщина полностью ставилась под власть мужа; на смену им пришел тип союза, в котором женщина находилась под властью (финансовой) отца, а не мужа. В таком случае по смерти отца женщина автоматически наследовала землю и деньги, приобретая влияние и финансовую независимость. Практика развода тоже изменилась, получить его стало проще: чтобы расторгнуть брак, достаточно было, чтобы мужчина или женщина в присутствии свидетелей заявили о своем нежелании продолжать состоять в нем.

Следствием всего этого стало усиление позиций женщины. Ведь в случае развода женщина, законная собственница денег и имущества, могла оставить мужчину и сохранять финансовую независимость.

Теперь зачастую роли менялись: мужчины, женившиеся только из-за денег, рисковали потерять все и оказаться на улице.

Разумеется, эти законы имели значение больше для элиты римского общества, то есть для богачей, нежели для простого народа. Следовательно, в римском законодательстве в области брака и наследования не наблюдалось «всеобщего равенства»: преимущество отдавалось свободным и состоятельным гражданам в ущерб всем остальным (рабам, отпущенникам, иностранцам и прочим).

В течение трех с половиной столетий с середины I века до нашей эры по конец III века нашей эры изменилось множество других вещей в отношениях между мужчиной и женщиной. Если раньше семьи договаривались о браках, когда жених с невестой были еще детьми (как сейчас в Индии), то теперь выбором стали руководить чувства. Часто молодые люди жили вместе, но не женились (в зависимости от социального и финансового положения практиковались различные формы союза, от формальных до простого сожительства). Наметился даже кризис рождаемости, который Август тщетно будет пытаться преодолеть с помощью специальных законов.

Как тут не увидеть параллели с ситуацией в сегодняшнем западном обществе, в Италии в особенности, где число браков снижается, растет число разводов, а рождаемость стремительно падает (хотя у нас оказывают влияние другие факторы, более практического свойства, как, например, финансовые затруднения, с которыми сталкиваются молодые пары).

Перейти на страницу:

Похожие книги

Бозон Хиггса
Бозон Хиггса

Кто сказал что НФ умерла? Нет, она затаилась — на время. Взаимодействие личности и искусственного интеллекта, воскрешение из мёртвых и чудовищные биологические мутации, апокалиптика и постапокалиптика, жёсткий киберпанк и параллельные Вселенные, головокружительные приключения и неспешные рассуждения о судьбах личности и социума — всему есть место на страницах «Бозона Хиггса». Равно как и полному возрастному спектру авторов: от патриарха отечественной НФ Евгения Войскунского до юной дебютантки Натальи Лесковой.НФ — жива! Но это уже совсем другая НФ.

Антон Первушин , Евгений Войскунский , Игорь Минаков , Павел Амнуэль , Ярослав Веров

Фантастика / Научная Фантастика / Фантастика: прочее / Словари и Энциклопедии / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография
Вторжение жизни. Теория как тайная автобиография

Если к классическому габитусу философа традиционно принадлежала сдержанность в демонстрации собственной частной сферы, то в XX веке отношение философов и вообще теоретиков к взаимосвязи публичного и приватного, к своей частной жизни, к жанру автобиографии стало более осмысленным и разнообразным. Данная книга показывает это разнообразие на примере 25 видных теоретиков XX века и исследует не столько соотношение теории с частным существованием каждого из авторов, сколько ее взаимодействие с их представлениями об автобиографии. В книге предложен интересный подход к интеллектуальной истории XX века, который будет полезен и специалисту, и студенту, и просто любознательному читателю.

Венсан Кауфманн , Дитер Томэ , Ульрих Шмид

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Языкознание / Образование и наука
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий
Империи Древнего Китая. От Цинь к Хань. Великая смена династий

Книга американского исследователя Марка Эдварда Льюиса посвящена истории Древнего Китая в имперский период правления могущественных династий Цинь и Хань. Историк рассказывает об особой роли императора Цинь Шихуана, объединившего в 221 г. до н. э. разрозненные земли Китая, и формировании единой нации в эпоху расцвета династии Хань. Автор анализирует географические особенности Великой Китайской равнины, повлиявшие на характер этой восточной цивилизации, рассказывает о жизни в городах и сельской местности, исследует религиозные воззрения и искусство, а также систему правосудия и семейный уклад древних китайцев. Авторитетный китаист дает всестороннюю характеристику эпохи правления династий Цинь и Хань в истории Поднебесной, когда была заложена основа могущества современного Китая.

Марк Эдвард Льюис

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла
Тринадцать вещей, в которых нет ни малейшего смысла

Нам доступны лишь 4 процента Вселенной — а где остальные 96? Постоянны ли великие постоянные, а если постоянны, то почему они не постоянны? Что за чертовщина творится с жизнью на Марсе? Свобода воли — вещь, конечно, хорошая, правда, беспокоит один вопрос: эта самая «воля» — она чья? И так далее…Майкл Брукс не издевается над здравым смыслом, он лишь доводит этот «здравый смысл» до той грани, где самое интересное как раз и начинается. Великолепная книга, в которой поиск научной истины сближается с авантюризмом, а история научных авантюр оборачивается прогрессом самой науки. Не случайно один из критиков назвал Майкла Брукса «Индианой Джонсом в лабораторном халате».Майкл Брукс — британский ученый, писатель и научный журналист, блистательный популяризатор науки, консультант журнала «Нью сайентист».

Майкл Брукс

Публицистика / Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Прочая научная литература / Образование и наука / Документальное