Жизнь в эпоху перемен. Книга первая

Разные мы с тобою, Надя, нет ничего у нас общего: ни любви, ни чувств, ни мыслей, и потому судьбы наши тоже должны быть разными и не можем мы идти дальше по жизни вместе.

У меня в душе сейчас нет других чувств к тебе, кроме чувства печальной ненависти. Печальной, потому что не сбылись мои надежды на взаимную любовь без оглядки в прошлое, а ненависть вызывают твои воспоминания и твое нежелание или неумение понять меня и приспособиться к моим чувствам, поступкам и мыслям. Правы крестьяне, которые юных девиц, как ты, имевших мужчин до мужа, называют порченными для семейной жизни, но я не поверил народной мудрости. Я так больше жить не хочу и не могу. Нам следует расстаться.

Я не такой, как твой любовник, который использовал тебя и выбросил, как ненужную вещь, поэтому ты останешься здесь, а я уйду. Поскольку идти мне некуда, то я ухожу в армию добровольно. Уже получил предписание и сегодня, вернее, сейчас, уезжаю в Витебск, в свою часть. Говорят, что скоро начнется война, так по мне лучше быть убитым на войне, чем жить вместе с тобой и твоими проклятыми воспоминаниями.

Деньги и всё, что у нас есть, я оставляю тебе: меня в армии будут содержать на казённый счет. Дом этот тоже останется за тобой, – я уже договорился со смотрителем училищ. Живи, как сможешь, и как захочешь. Может, на войне я одумаюсь, тогда напишу тебе письмо, но ты вольна в своих поступках: живи одна, найди другого дурака, вместо меня, или возвращайся к своему Диме, который тебе так дорог, что ты изменила мне с ним при первой возможности.

Оставайся, а мне надо идти на войну, – закончил Иван, встал, зашёл в кабинет, взял приготовленную котомку, надел учительский китель и молча прошел к калитке, ожидая, что Надежда окликнет его, бросится за ним, повиснет на шее, будет по-женски рыдать и умолять остаться, простить её дуру за неосторожные поступки и слова, но Надя сидела, как каменная, в столбняке чувств, и Иван, громко хлопнув калиткой, ушел от когда-то любимой, а теперь ненавистной женщины на войну – всю грязь и кровь которой ему предстояло испытать.

Потом, вспоминая этот свой поступок, он бесполезно сожалел о содеянном безрассудстве, которое по своим последствиям было схоже с безрассудством интимной связи Надежды с её любовником: также, как и девушка, он, мужчина, совершил непоправимое, расплачиваясь за него потом всю оставшуюся жизнь. О Надежде он больше никогда не слышал, разделенный безжалостной войной, случившейся вскоре после его ухода из дома, из семьи и из привычной мирной жизни.

Конец первой книги