Жизнь в эпоху перемен. Книга вторая

Иван Петрович пошел оформляться учителем в предписанную ему школу. Путь его лежал мимо храма Преображения Господня, который недавно закрыли по распоряжению исполкома Горсовета, а церковную утварь вывезли в Москву для распродажи за границу на зерно в помощь голодающим жителям Поволжья. Советская власть, используя стихийное бедствие – неурожай и голод, боролась с церковью, вернее, верхушкой церковной иерархии, не смирившейся с отстранением церкви от политической жизни страны и, соответственно об отделении церкви от денежных потоков.

Иван Петрович и сам относился к церкви неприязненно, считая все вероучения оплотом мракобесия и подавления человека, как личности, в угоду придуманному верховному существу, непонятного происхождения – Господу Богу, как бы он ни назывался: Иисус, Аллах, Будда или как-то ещё иначе.

В Бога верят слабые люди, не способные сами вершить свою судьбу и потому всю ответственность за своё безрадостное существование перекладывающие на Бога – мол «такова Божья воля». Особенно возмущало Ивана Петровича то, как знать, прикрываясь божьими именами, совершала самые страшные злодеяния против людей: своих и чужих, не страшась кары небесной, ибо её не существует, а от людской кары их прикрывала церковь, призывая к смирению и покорности неправедной власти и неправедному устройству человеческого общества.

Взаимоотношения Советской власти и церкви интересовали Ивана Петровича и как человека, и как учителя истории, знакомого с деяниями религий в разных странах и в разные исторические эпохи.

Из истории следовало, что религиозные распри уничтожили больше людей, чем войны за власть, причем религиозные войны более жестоки и беспощадны.

В войне за власть и богатства достаточно победить противника, а в религиозных войнах иноверцы и вероотступники подлежали уничтожению, потому религиозные войны и были более кровавыми.

Большевики, затеяв сотворение нового мира, руководствовались словами гимна «Интернационал»: «Весь мир насилья мы разрушим, до основанья, а затем, мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем!»

Мир насилия держался на власти и религии. Власть подавляла силой протесты угнетённых и униженных, а религия увещевала людей покориться власти и не роптать – на то, дескать, Воля Божья, ибо любая власть от Бога, а значит, и устройство жизни в человеческом обществе тоже от Бога.

Захватив власть, большевики освободили народы России от гнёта знати и капитала, а, отделив церковь от государственной власти, лишили церковников благополучной жизни за счёт общества, ибо религия стала частным делом каждого человека в меру его склонности к мистике или здравомыслию.

Декретом от января 1918 года Советы отделили церковь от государства и от школы, объявив всё церковное имущество национальным достоянием, и, не покушаясь на это достояние, передало его в безвозмездное пользование религиозных сообществ.

Но попы желали не только пользоваться имуществом, но и владеть и распоряжаться им, а потому начали с церковных амвонов хулить и проклинать Советскую власть, говоря, что это власть не от Бога, а от чёрта.

Двести лет назад, когда царь Пётр I – самодур и тиран, отбирал собственность у монастырей и церквей ради своих бесчисленных войн со Швецией, ликвидировав Патриаршество на Руси, провозгласив себя главой церкви и поставив своего управляющего церковными делами – обер-прокурора Святейшего Синода, но попы, кроме раскольников, не призывали к свержению царской власти.

Большевики разрешили восстановить патриаршество, и не препятствовали избранию патриархом Тихона, который тотчас предал большевиков анафеме. Попы организовали сопротивление Советской власти, принимали участие в вооруженной борьбе против Советов, хотя религия и запрещает брать оружие в руки. А кто с оружием в руках – тот враг, даже если и носит рясу. Если в гражданскую войну более половины царских офицеров перешло на сторону большевиков, видя в них защитников целостности России, то попы в массе своей были против Советской власти или держали злобный нейтралитет.

В бытность свою колчаковским офицером, Иван Петрович слышал, будто в белой армии есть воинские части, целиком состоящие из церковников: попов, дьяков, монахов и прочей братии, которые сражались с Красной армией, не жалея живота своего и отличались безмерной жестокостью к противнику по примеру своего Господа.

Помнится, читая Закон Божий, Иван Петрович всегда поражался жестокости наказания верующих и неверующих этим Богом: будь-то Иисус, Аллах и прочие божества: за сомнение – смерть, за ослушание – смерть, за грехи – смерть, просто садизм какой-то, а не религия христианская, мусульманская и прочие разновидности вероучений, единственная цель которых, не воспитание доброты и чести в человеке, а его подчинение догмам и религиозным заповедям, внушающим непротивление власти и покорное восприятие неправедного устройства благополучной жизни одних людей за счет обездоливания других.