Жизнь в музее (СИ)

«Что же такое?» ночами думали родители, видя, что младший сын становится с каждым днем все мрачнее и мрачнее.

Как любой фараон, он был обязан жениться на подходящей женщине и заиметь наследника трона. Но что будет, если он все-таки женится, а тут вдруг возникнет метка? И как в таком случае быть? И за что Акменра все это?

А потом… а потом было убийство. И последним, что почувствовал Ак, был холод стали. Но с другой стороны… С другой стороны, Акменра был рад, что все закончилось именно так, и ему не придется мучиться с этим соулмейтом. Хотя было бы интересно узнать, кто же это.

***

-Да вашу ж,- выругалась ночной сторож, наступив на яблочный огрызок. -И кто это тут бросил?!

-Тяжела работа у нашей дочери,- шепотом сказала Карина Романо.

-Такое образование, а работает охранником,- грустно добавил Джордж Романо.

Глядя на бегающую по музею Алессу, родители сокрушались, что прошло столько лет, а пара так и не нашлась. Они предлагали выйти замуж хоть за кого, но дочь упрямилась, а теперь вот взяла и устроилась в музейную охрану. Ну да, периодически ездит в экспедиции, но кого там найти? Любителей древности? Нет уж, такого зятя нам не надо.

Прошло еще время, Алессе уже 28 лет, а родители и вовсе махнули рукой. Безнадега.

-В чем дело, Хранительница Рима?- вдруг заговорил Октавиус неизвестно откуда.

-Все нормально,- итальянка проверила карманы и вытащила человечка на свет божий. -Что ты тут делаешь?

Как оказалось, у римлянина прошлой ночью появился ожог на груди с именем «Джедидайя», а тот не знал, куда деваться. А вдруг у Джеда там вовсе не его имя?

-Пока не попробуешь – не узнаешь. Отнести тебя к диорамам?

-Да, будь добра.

Аккуратно сгрузив Октавиуса рядом с ковбоями, девушка пошла проверять остальных, не без грусти думая, что скоро станет на одну счастливую пару больше. Ее саму, как правило, люди избегали или обзывали, и все из-за отсутствия одного несчастного рисунка.

К концу смены итальянка чувствовала себя хуже некуда. Нет, не морально. Руку заломало по-новой, а тело била мелкая дрожь. С трудом добравшись до дома, охранница еле доползла до постели и рухнула на нее мешком, так и уснув. Проснувшись через пару часов, она все-таки померила температуру и с ужасом поняла, что таки заболела. Написав Макфи СМС, что у нее 39, Алесса отключилась, не обращая внимания на боль в руке.

Следующее пробуждение состоялось поздно ночью, когда сторож должна быть на работе. Макфи в ответ написал, чтобы его сотрудница лечилась как следует, потому что где он найдет другого такого же хорошего ночного сторожа? Самому-то сложно утихомиривать гуннов или гоняться за Декстером, обворовавшим директора. А еще в комнате жутко пахло горелым. Алесса сморщила нос и пошла открывать окно, как вдруг поняла, что горит не что-то, а ее собственная левая рука. Не веря своим глазам, итальянка застыла и, не моргая, смотрела на собственную метку.

Угольная метка. В двадцать восемь лет. Какие-то рисунки. А, точно, это чьи-то иероглифы. Понять бы еще, чьи. Только что ж так ломает кости? Из-за ожога?

К врачу девушка все-таки сходила.

-Интересно, интересно,- заулыбался доктор, смазывая ожог обезболивающей мазью. -Вам легче, мисс?

-На сто тонн,- призналась сторож. -И температура странным образом пропала.

-Ну, такое нечасто, но бывает,- кивнул врач, что-то записывая в карту. -Как правило, характер боли описывает суть ваших отношений в паре. Опишите поподробнее вашу боль, мисс Романо.

Характер боли… Охранница музея сказала все, как есть. Сначала просто покалывало, но она не обращала внимания, а потом вспыхнуло адским пламенем и будто бы сломало все кости в руке. И про температуру 39,2 она не забыла.

-В таком случае, вас, Алесса, можно поздравить,- подмигнул доктор. -Такие ощущения гарантируют вам глубину чувств партнера или партнерши. Сто процентов, что вас будет связывать нечто более, чем просто чувство. Блин, даже не знаю, как описать такую любовь.

-И на том спасибо,- вздохнула Романо, прощаясь с дружелюбным терапевтом.

Блин, описать описал, а как понять, что это за чертовы рисуночки?! В библиотеку музея, что ли, сходить? А метку пока скрыть под бинтами, чтобы никто не заметил.

Октавиус и Джедидайя, показав друг другу метки и объяснившись, заныкались в одной из ниш египетского зала, предварительно добившись разрешения Акменра. Фараон, посмеявшись, согласился помочь друзьям и приказал шакалам никого не впускать за исключением его самого или охранницы, а сам пошел прогуляться по этажам. По дороге он встретил Тедди и Сакаджавею (само собой, с взаимными метками), и те приветственно кивнули ему.

-На всякий случай, Хранительница Рима зашла в библиотеку и ищет что-то про иероглифы,- тонко намекнул Рузвельт.

-Дорогой, ты решил поиграть в сваху?- подмигнула Вея.

-Куда ж без этого?- хихикнул президент в усы.