Жизнь в пограничном слое. Естественная и культурная история мхов

Однажды мне звонил владелец дома в городе, желавший узнать, как избавиться от мха на газоне. Он был почти уверен, что мох уничтожает его тщательно ухоженный газон, и жаждал мщения. Я задала несколько вопросов и выяснила, что газон располагался к северу от дома, где росли клены, дававшие густую тень. Мой собеседник заметил, что его площадь сокращается и что мох, всегда обитавший там, захватывает опустевшее пространство. Но мох не может уничтожить траву, он просто неспособен конкурировать с ней. Мох появляется на газоне тогда, когда условия для его роста более благоприятны, чем условия для роста травы. Слишком много тени или воды, слишком низкий водородный показатель, уплотнение почвы — всё это может не понравиться траве и, наоборот, привлечь мох. Уничтожение мха не поможет гибнущей траве. Лучше увеличить естественную освещенность, а еще лучше — вырвать оставшуюся траву, и пусть природа подарит вам первоклассный сад из мхов.

Если в городе выпадает много дождей, мох водится в изобилии. Сиэтл и Портленд обладают лучшими наборами городских мхов из всех, которые мне известны. Мох встречается там не только на деревьях и зданиях — долгими дождливыми зимами он появляется чуть ли не везде. Я часто ходила мимо общежития Орегонского университета, рядом с которым стояло дерево, увешанное кроссовками. Время от времени какой-нибудь шнурок сгнивал, и с дерева падал предмет обуви, весь покрытый мхом.

Похоже, орегонцы любят и ненавидят свои мхи одновременно. С одной стороны, жители штата ими в какой-то степени гордятся — они зовут себя «замшелыми» и болеют за команды с «водяными» талисманами — бобром и уткой. С другой стороны, борьба со мхом приносит большие деньги. В магазинах хозяйственных товаров полки заставлены средствами под названием «Прочь-Мох», «Мох-Ушел», «Конец-Мху». Однажды портлендские билборды были завешаны рекламой, гласившей: «Небольшой, зеленый, пушистый? Убей его!» Эти химикаты в конце концов попадают в реки и в пищевую цепочку лосося, находящегося под угрозой вымирания. А мох всегда возвращается. Кровельщики уверили домовладельцев, что мхи вызывают деградацию черепицы и, как следствие, протечки. Они с радостью будут убирать мох за ежегодную плату! Ризоиды мха предположительно проникают внутрь мельчайших трещин в черепице и ускоряют процесс ее разрушения. Но научных доказательств этого нет. Микроскопические ризоиды вряд ли могут представлять серьезную угрозу для крыши, сделанной на совесть. Один специалист из компании, покрывающей крыши черепицей, признал, что ни разу не видел повреждений, вызываемых мхом. Почему бы не оставить его на месте?

В этом райском для мха климате покрытые зеленью крыши — идеальная альтернатива бесконечной войне. Крыша с моховым покровом может предотвратить растрескивание и загибание плиток черепицы под воздействием солнечных лучей. Летом мох охлаждает поверхность, когда наступает сезон дождей, замедляет стекание ливневых вод. Кроме того, покрытая мхом крыша — это просто красиво. Золотые подушечки Dicranoweisia и толстые коврики Racomitrium смотрятся намного лучше, чем гибкая битумная черепица. И потом, мы тратим много времени и средств на удаление мха. В аккуратных пригородах, кажется, существует негласный уговор: мох на крыше — начало морального разложения, как и деградировавшая черепица. Это какая-то извращенная мораль. Мох на крыше стал признаком того, что владелец дома пренебрегает уходом за ним. Но разве не нравственнее жить в согласии с природой, чем сражаться с ней? Думаю, нам требуется новая эстетика, основанная на уважении к покрытой мхом крыше, символу ответственного отношения домовладельца к экосистеме. Чем зеленее, тем лучше! Соседи должны неодобрительно смотреть на тех, кто соскабливает с крыши мох, дружественный человеку.

Одни горожане пытаются избавиться от мха, другие приглашают его к себе. Самую впечатляющую коллекцию городских мхов я видела в манхэттенском лофте. Обычно, чтобы встретиться со своими любимыми мхами, я иду в горы или сажусь за весла, но на этот раз я спустилась в подземку, а потом поднялась в лифте на пятый этаж, высоко над улицей, и вошла к Джеки Брукнер. Это спокойная невысокая женщина, но в толпе людей ее сразу выделяет особый блеск в глазах: так разноцветный камушек хорошо виден на сером галечном пляже. Мне надо было повидаться с ней — тем летом мы обе работали с валунами.