Жизнь в Советском Союзе была... (СИ)

Тут надо рассказать про одну особенность третьих смен. Дело в том, что в августе в лагерь обычно съезжались восьмиклассники. В первую смену они не могли, поскольку в июне сдавали экзамены, а вот во вторую и третью они заполняли все старшие отряды. Тем более, что это была для них последняя возможность съездить в лагерь, ученикам девятых классов в пионерлагеря путевки обычно не давали, да и им самим уже не очень интересно было соблюдение детского распорядка дня, а вот восьмиклассники, как бы с детством прощались. Причем прощались довольно весело. Обычно с любовными приключениями. До этого я все больше в июне приезжал, когда всей этой публики не было, да и сам был еще очень юн. А тут и мне уже двенадцать, гормоны, понимаешь, играют, а в лагерь такие девушки интересные понаехали: взгляды с поволокой, фигурки сформировавшиеся, движения томные, походки покачивающиеся, от бедра. Ну, принцессы, блин! Тут-то до меня дошло, так вот, оказывается, для чего еще в лагерь ездить можно…

Я в детстве букой не был и ничего не имел против того, чтобы дружить с девочками. Особенно, если они симпатичные. Среди симпатичных вполне себе адекватные попадаются, с ними и поговорить о чем-нибудь можно.

Тут я понял, что ведь у кого-то здесь все бывает по-взрослому. У меня на глазах эти пятнадцатилетние подростки то договариваются о свиданиях в городе, обмениваясь телефонами, то наши покровители из первого отряда расскажут про какого-то своего озабоченного соотрядника, что он половине девчонок из шестого отряда засосов на шее понаставил. Так что все жертвы его необузданного темперамента вынуждены были с косынками на шеи ходить, следы страсти прикрывать. То взрослые дяденьки физруки катают на лодках по пруду только некоторых юных прелестниц, а всем прочим детям в прогулках на воде отказывают.

Надо ли мне говорить, что в соответствующем возрасте у мальчиков может возникнуть желание, принять в этом процессе любовного помешательства хоть какое-нибудь посильное участие. Разлагаться морально обычно чрезвычайно приятно.

И в этот раз Господь смилостивился.

Как я уже писал, пионервожатой в нашем отряде снова была шестнадцатилетняя Людочка — девушка из приличной семьи железнодорожников. А с ней была подруга. Но, по-счастью не та, что в первый раз — толстенькая хохотушка, не знавшая меры в применении косметики, а очень даже миловидная Леночка С. Девушке тоже было шестнадцать, она уже перешли в десятый класс.

Но, если пионервожатая Люда была сама скромность, то Леночка была девушкой веселой, раскованной и жизнерадостной. Мало того, она была еще и внешне весьма привлекательной, причем настолько, что, говорят, даже музработник лагеря — молодой мужчина с аккордеоном — приходил к ней по вечерам со своим инструментом исполнять серенады. Рассказывали об этом пацаны из нашего отряда, выходившие после отбоя по нужде, и, якобы, застававшие нашего музыканта за этим занятием. Но Леночка аккордеониста гордо отвергала. Она мне рассказывала, что дома у нее есть парень-ровесник, с которым она дружит по-настоящему.

Мы с Еленой вообще об очень многом беседовали. Кстати, именно от нее я впервые услышал о заветной девичьей мечте: о принце на белом коне. Правда, в ее интерпретации наличие титула было необязательно, подошел бы и просто лихой ковбой. Но очень хотелось, чтоб был он высокий, молодой и красивый. Чтобы он прискакал за ней из неведомых голубых далей, подхватил ее на скаку, посадил перед собой и, крепко обнимая, увез ее далеко-далеко, туда, где они будут счастливы вдвоем….

Даже в том детском возрасте я понимал всю несбыточность подобных мечтаний, и со свойственным мне остроумием доказывал их нереальность. В этих разговорах с Леночкой я оттачивал свое умение быть интересным и занимательным в беседах с прекрасным полом. И, надо сказать, изрядно в этом преуспел.

Однажды во время одного такого разговора Елена, не сдержав эмоций, вознаградила меня поцелуем. Невинным, в лобик. Я от неожиданности сначала оторопел, а потом подумал и решил, что это — хорошо! Впервые меня поцеловала настоящая девушка, да еще и хорошенькая! Не потому, что я родственник или забавный малыш, а потому, что я веселый и хороший парнишка и именно этим заслужил девичий поцелуй. После этого она целовала меня еще не раз.

5.

На следующий год мы поехали в лагерь вдвоем с Женькой Сухомлиновым. Братец Лешка уже стал «паном-спортсменом» и в это же время отправился на какие-то сборы своей секции спортивного ориентирования.

Эта поездка запомнилась мне прежде всего дорожно-транспортным происшествием, в которое мы попали.