Жизнь в тёмных красках

А третье письмо было от семьи Давыдовых. Вдруг Раиса вспомнила, что перед тем, как она уехала, Василиса Петровна во внутренний карман пиджака положила записку. Раиса вскочила с дивана и начала искать ту самую бумажку. На ней был номер телефона Аркадия Вадимовича. Она сразу же побежала к телефону забыв о том, что сегодня воскресение, а телефон рабочий. Но всё же она осмелилась и набрала. Девушке ответил Аркадий Вадимович. На его вопросы, всё ли с девушкой в порядке и почему она так долго не выходила на связь ответа не было. Она лишь оповестила его о том, что можно ни с кем не связываться.

-Его больше не вернуть. – заплакала девушка и положила трубку.

Через два часа вещи Раисы были перевезены в родительскую квартиру.

Ещё месяц траур не сходил с лица девушки. На неё без слёз не взглянешь. Вся исхудала, появились морщинки, и глубокие мешки под глазами.

Но Раиса поняла, что так нельзя, и согласилась встретиться со своим давним другом Эдуардом.

Друг задерживался.

–Хм. – усмехнулась Рая.

Детские привычки.

Пока девушка ждала друга, к пристани пришёл судоход. Большой, белый. Оттуда быстро высунулись матросы, ну, и, конечно, капитан. Со своей дочерью.

–Почему же она так странно посмотрела на меня? – подумала Раиса.

Ой. Снова посмотрела.

Вдруг, к Рае подходит дочь капитана, и так противно интересуется:

–Ну, и чего ты тут стоишь? Не видишь, гости в вашу Москву приехали. Встала тут.

–Извините? – с недовольством спросила Раиса.

–Да таким, как ты, нужно прощения просить. У всех. Всегда.

–Вы, верно, что-то хотели?

–Хотела представиться, но только увидев Вас, сразу желание отпало.

Я Мишель Мюллер, дочь мореплавателя знаменитого. Он, между прочим, баснословно богат. И именно поэтому наша семья ни в чём себе не отказывать.

–Да нет. В кое-чем отказываете. В воспитании. -прошептала Раиса.

Я Раиса Фадеева. – уже громче сказала девушка.

Мой отец имеет три завода. Живём мы в достатке.

–Да Вы что? Судя по Вашим тряпкам, вы – Низший класс. -приподнято произнесла леди.

–Да как Вы смеете?

Впрочем, оно и ясно. У Вас нет ни манер, ни воспитанности. Вы наглая, и хвастливая. Вам бы командовать в прессе. – повышая голос, произнесла Рая. Она и сама удивилась своей решительности.

Вот как раз и подошёл Эдуард. Девушка бросилась ему на шею, начиная обнимать.

–Рая, Раечка! Сколько же я не видел тебя. Казалось, целую вечность. Я так скучал! – радостно произнёс молодой человек.

–Эдуард! Я тоже скучала. Сильно. Но вот, я была верной женой, и не могла встретится с тобой. -виновато произнесла девушка.

–Почему была? Вы что, развелись?

–Нет, нет, конечно, нет. Моего мужа. Э-эх… как бы тебе сказать…

Осудили его. Расстрел.

–Как это? Кто? За что?

–Эдуард, давай уйдём в более тихое место, где меньше людей. Не хочу, чтобы кто-то это слышал.

–А ты всё таким же худощавым и остался. Высокий, худенький молодой человек. Те же большие карие глаза, прямой нос, пухлые губы… я так давно тебя не видела. – с нежностью произнесла девушка.

После часового рассказа о том, как арестовали её мужа, на лице молодого парня было одно лишь недоумение. Никто не мог в это поверить, но это случилось. Михаила больше нет. И это большая потеря для всей Москвы, ведь Михаил был выдающимся хирургом, которого любили все.

–Кому же он помешал? За что его так невзлюбили? -постоянно спрашивал Эдуард.

–Эдуард, милый, если бы я знала..

Мне же самой никто ничего не сказал. Лишь два письма: об аресте и о приговоре… Я на столько подавлена. Мне жить не хочется. Я так устала. Мне так хочется прийти домой, а там мой Мишка, сидит на кухне с кружкой чая, и читает свои детективы. И обнять его так сильно… Я просто не могу.

–Раечка, ну не стоит уже плакать. Я понимаю, это на столько адская боль, изнутри ломающая рёбра. Но ты ничего этим не исправишь. Нужно просто пережить это. Поверь, пройдут годы, боль утихнет, и ты снова заживешь привычной жизнью.

–Только вот уже без него.. Я не чувствую себя мёртвой, но и не чувствую живой.

–Это состояние нормальное после потери близкого человека. Когда умерла Анечка, у меня было похожее. Я не ел три недели, ни пил ничего, не спал…

Я только то и дело плакал… горько и долго.

Глаза были опухшими постоянно.

–Кто такая Анечка? Твоя жена?

–Нет, нет. Это моя первая любовь. Я собирался жениться на ней, но она не дожила до свадьбы месяц… Девочке было двадцать два года. Бросилась под машину, оттолкнув при этом ребёнка… Не спасли в больнице… Мне очень тоскливо до сих пор. Я иногда ночью просыпаюсь от того, что чувствую её присутствие. Её холодные руки, запах её чёрных кудрей, тёплые губы…, и я плачу. Я мужчина, и я плачу.

–Это очень благородный поступок. Я горжусь ей.

Почему ты раньше не рассказывал мне про эту чудную девушку?

–Боялся, что ты будешь ревновать…

–Но ты же меня к мужу не ревновал.

–Это совсем другое, Раечка.

Так и просидели до вечера. После Эдуард проводил девушку домой.

–А ведь, Эдуард, мы хотели прийти на следующий день к тебе. Но, судьба решила иначе.

– Раечка, успокойся, прошу.

Пойдём, доведу до квартиры.

–Друг мой, спасибо за этот вечер, я немного отвлеклась, жаль, что не на долго.