Жизнь в зеленом цвете - 7

- Она укорачивается и размягчается. В этом периоде отмечается опускание живота, головка ребёнка направляется к входу в малый таз и перестаёт сильно подпирать диафрагму и лёгкие, вследствие чего облегчается дыхание. Иногда опускание живота может произойти уже в период схваток. Однако следует учесть, что иногда опускание живота не означает начала родов; оно может произойти, а потом всё вернётся на круги своя до положенного срока. Как правило, это случается в проблемные беременности.

- А у меня проблемная беременность? - уточнила внимательно слушавшая Джинни.

Гарри вовсю скрипел пером по пергаменту; в настолько новом предмете он даже не мог ничего как следует сокращать без опасения, что на следующий день не поймёт, что имел в виду. Оставалось надеяться, что почерк от скорости не испортится больше, чем есть.

- У тебя всё образцово, дорогуша! - весело ответила мадам Помфри. Гарри приподнял эмпатический щит и различил нотку фальши в этой весёлости; должно быть, что-то было не так, но Джинни об этом благоразумно не сообщалось. - Но рассказать Гарри надо обо всём, чтобы ему было проще ориентироваться, что нормально, а из-за чего следует бить тревогу.

На лице Джинни читалось: «Так я Вам и поверила. Небось уже одной ногой в могиле стою, а Вы всё утешаете, утешаете…»

- Итак, продолжим. Конспектируй, Гарри. После опускания живота из половых путей отходит слизистая пробка. Эта пробка в течение беременности заполняла канал шейки матки. Выходит она в виде розоватой слизи. Также некоторые женщины могут заметить незначительные кровянистые выделения. Во время прелиминарного периода у женщин отмечаются безболезненные нерегулярные схватки. Они носят подготовительный характер и не нарушают общего состояния женщины. Также появляются ноющие боли в поясничной области. Все перечисленные симптомы не нарушают ночного сна.

«Во вр. подготовит. - чёрт, клякса! - периода у ж-н отмеч-ся безболезн. нерегуляр. схватки…», - Гарри сдержал поползновение тяжко вздохнуть и сосредоточился на уверенном голосе мадам Помфри.

* * *

«Какое-то долбаное число какого-то * * * * * * * месяца. Не помню.

Я не слежу за календарём. Кажется, сейчас пасхальные каникулы. Не знаю, мне не интересно. Я живу в Выручай-комнате. Она мне дала целую спальню на пять человек, стандартную.

Гриффиндорскую.

Я не просил, я ненавижу жёлтое и красное - но она всё равно дала. * * * * * всё это, что она даёт то, что нужно - только то, что сама хочет.

Мне не нужно вспоминать. Мне не нужно думать о Поттере.

Наверно, если бы комната умела разговаривать, она бы сейчас спросила: так какого же хрена ты сюда притащился, Северус Тобиас Снейп?

А я бы промолчал.

Скорее всего, я пришёл ненавидеть. Смотреть в пунцовый бархатный полог над кроватью и ненавидеть, ненавидеть, ненавидеть, пропитываться ненавистью, как окунутый в чашку тост - чаем. Ненависть тёмная, холодная, как слизеринские подземелья.

А иногда она горячая, она жжёт так, что меня тошнит от боли - но тогда она всё равно тёмная. Как стенки котла, в котором кипит зелье. Выручай-комната убирает рвоту каждый раз - как мило. Очумительный сервис.

Я ненавижу тебя, Поттер.

Я люблю тебя.

Если бы ты был рядом, я бы убил тебя без раздумий. Ты изнасиловал мне душу и сердце. Это тупые субстанции, они не понимают, что тебя надо забыть, выдрать из себя с кровью и мясом, выкинуть подальше, так, чтобы потом не найти и не прилепить обратно. Они всё воют и воют, они требуют твою улыбку, твои глаза, твоё тепло. Голос разума, терпеливо объясняющего, что ничего-то они не получат отныне и во веки веков, заглушается напрочь.

Ты асфальтовым катком проехался по мне. Этих ран не зализать, хотя бы потому, что нет никаких ран - я просто превращён в беспомощную лепёшку.

Мне всё казалось, что в словах твоих есть Бог,

Но там был Дьявол. Я никак понять не мог,

Но я прозрел. Так глупо, пафосно… так тошно.

Любовь есть Бог, а ты мне лгал безбожно!

Самоубийство - грех, но Бога нет.

Есть только Дьявол, лживый твой обет.

Ещё есть боль, мучительная боль,

К которой ложь твоя была как ключ, пароль.

Меня не станет, лживый милый мой.

Живи счастливо; Дьявол твой с тобой.

Кажется, я хочу есть и пить. Во всяком случае, на подушке рядом со мной появились смутно знакомые яркие коробочки.

Одна из коробочек - всевкусные бобы Берти Боттс. Хорошо, комната, я их съем.

Надеюсь, я подавлюсь, сдохну, и моё тело никто никогда не найдёт.

У моей любви столько разных вкусов… ваниль… шоколад… черника… суфле алтея… вишня… мята… чёрный кофе… но под конец она обязательно совершенно несъёдобна. Рвота - ударом под дых. Ушная сера - жгучим разочарованием. И, как финал, - сопли. Много соплей. Их-то я и развожу уже который день, за неимением лучшего занятия.

Коробка со всевкусными бобами опустела, и хочется попросить новую. Просто чтобы не думать. Чтобы механически бросать в рот один сгусток вкуса за другим, пока не набьёт оскомину.

Я не уверен, что любовь может набить оскомину.

Но этого мне уже не проверить.

Чтоб ты сдох, Поттер... чтоб ты сдох, поганый ублюдок.