Жизнь Владимира Ильича Ленина: Вопросы и ответы

По поводу сроков «отъезда Ленина» из Москвы есть две версии. По одной точно сообщается, что поезд специального назначения отошел от платформы Ярославского вокзала по Северной железной дороге в 21.00 7 июля. По второй версии, спецпоездов было два — один отбыл из столицы 4 июля, другой — 25 июля. Вполне вероятно, что верны обе версии, и спецпоездов, перевозящих «Мавзолей», было несколько. Ибо перевозили не только тело Ленина, но и сотрудников научно-исследовательской лаборатории, офицеров и красноармейцев Кремлевского гарнизона, составляющих пост № 1, а также техническое оборудование для нового траурного зала. Так или иначе, но главный поезд с телом Ленина прибыл на станцию Тюмень 10 июля 1941 г. Д.С. Купцов вспоминал: «10 июля утром раздался звонок (от Козлова): «Объект ожидаете? Прибыл». Начальник горотдела госбезопасности Степан Павлович Козов, председатель горсовета Степан Николаевич Загриняев и я поехали в тупичок, где стоял состав <…> Знакомлюсь с руководителем лаборатории. Будучи делегатом XVIII партконференции, ходил в Мавзолей, слышал рассказ о бальзамировании. И когда услышал «Збарский», меня как будто током ударило. Все связалось — и звонок, и спецэшелон, и кремлевская охрана». Б.И. Збарский обладал документом, наделяющим его большими правами — Постановлением Политбюро ЦКВКП(б) об эвакуации тела Ленина, подписанным В.М. Молотовым.

В самой Тюмени помещения для «неизвестного объекта» заранее выбрано не было. Выбирали вместе со Збарским весь день. Он забраковал дом отдыха Оловянникова из-за слабых коммуникаций и энергоснабжения; затем санаторий ВЦСПС, так как требовались строительные работы; не очень-то понравилось Борису Ильичу и здание сельхозтехникума, хотя его и подготовили уже под госпиталь, но рядом был городской сад и танцплощадка. В общем, Збарский был очень щепетилен в этом вопросе. Он даже связался с Москвой и просил местом эвакуации определить Свердловск, но получил отказ. В итоге ночью тело Ленина перевезли в здание сельхозтехникума, расположенное в самом центре города. Здание примечательное: ранее в нем располагалось реальное училище, в котором в свои времена учились такие люди, как Л.Б. Красин — ближайший соратник Ленина, писатель М.М. Пришвин, легендарный разведчик Н.И. Кузнецов. К зданию прилегал довольно обширный парк, и вообще оно стояло особняком, что способствовало обеспечению достаточной секретности объекта.

Непосредственно для траурного зала внутри здания наиболее пригодной была выбрана комната в правом крыле второго этажа. Для поддержания благоприятного теплового режима заложили кирпичом окно, в которое попадали прямые солнечные лучи. В смежных комнатах было установлено необходимое оборудование. У дверей траурного зала стояли часовые. «Нахождение тела Ленина в Тюмени держалось в секрете, но слухи в этом небольшом городе, естественно, доходили до населения, и об этом перешептывались»[346], — вспоминал И.Б. Збарский.

Всего в Тюмени тело Ленина пробыло почти четыре года. 25 марта 1945 г. полный состав «Мавзолея» в спецэшелоне отбыл из Тюмени в западном направлении. По возвращении в Москву тело Ленина было временно помещено в лабораторной комнате Мавзолея. В самом Мавзолее была проведена реконструкция, установлен новый, более совершенный саркофаг, улучшено освещение гроба. 16 сентября 1945 г. Мавзолей вновь открыл двери на Красной площади в Москве.

В НЕКОТОРЫХ ПУБЛИКАЦИЯХ УТВЕРЖДАЕТСЯ, ЧТО УВЕКОВЕЧЕНИЕ ПАМЯТИ В.И. ЛЕНИНА ПРОИСХОДИЛО ТОЛЬКО ПО УКАЗКЕ ПАРТИИ, А НАРОД ЯКОБЫ БЫЛ К ЭТОМУ БЕЗРАЗЛИЧЕН. ТАК ЛИ ЭТО?

Конечно, коммунистическая партия сыграла большую роль в увековечении имени своего вождя. И это естественно. Но надо помнить и о том огромном уважении к Ленину, которое было в среде народных масс нашей страны, да и за рубежом после 1917 г. При жизни В.И.Ленина увековечение его имени, конечно, не могло осуществляться, но после кончины вождя сразу же в центре и на местах трудящиеся стали выдвигать предложения о сооружении памятников Ленину. В Симбирске, на родине Ленина, уже в траурные дни стали собирать средства на памятник. Причем, добровольные пожертвования вносили как деньгами, так и натурой, если денег не было. Собрание рабочего комитета г. Жигулевска Симбирской губернии, например, приняло решение пожертвовать на «устройство памятника 22 пуд. 20 фунтов ржи и 7 пудов проса». «Просим наши пролетарские крохи, — говорилось в решении собрания, — вложить в тот памятник, который должен красоваться в городе Симбирске - родине Ильича». А газета «Пролетарский путь» сообщала в январе 1924 г. о добровольных пожертвованиях на памятник в селе Карлинском Симбирской губернии: «Набрали: ржи — 10 пудов 10 фунтов; проса — 32 пуда 17 фунтов, денег — 21 775 рублей <…> Ильич наш <…>, - сказала деревня».