Жизнь вопреки. Узники сферы

Это решение пришло спонтанно, когда он очистил зал, от мебели и на оставшемся пятачке уже способен был чем-то заниматься. Первый тренировочный комплекс, которому его обучил дед был направлен на планомерную загрузку всех групп мышц. А это было именно то, что и нужно было Володьке. Потому что при уборке у него все равно что-то болело. Пока он работал руками болели ноги, пока он бегал начинали болеть руки и тело.

Игнорировать слова деда не было никакого желания, да и он бы и не смог терпеть, боль бы не дала этого сделать.

Раз за разом он выполнял одни и те же движения. Раз, два, три, четыре. Присесть, нанести удар рукой. Перенести вес тела на другую ногу и с поворотом корпуса на выдохе нанести очередной удар, но уже другой рукой. И едва закончив выполнение комплекса он начинал его сначала.

Только приступив к тренировке он еще пытался считать повторения, но после девятнадцатого повтора потерялся.

Движения хоть и выполнялись поначалу тяжело, постепенно приобрели какую-то легкость. Постоянное повторение одних и тех же движений перевели его в состояние медитации.

Постепенно скорость выполнения сменилась качеством проработки движений. Комплекс он выполнял медленно, но тщательно, соблюдая все правильные вдохи и выдохи и словно сам накачивая организм на продолжение. Все было взаимосвязано, одно движение заканчивалось, и оно же было началом другого. Руки, ноги и тело двигались словно к ним прилепили гири.

Только так и было нужно. Так было правильно. Света не было, но если в начале тренировки он видел только стены и периодически натыкался на диван, то через некоторое время это отошло на другой план. Постепенно с каждым проведенным комплексом он понемногу стал видеть.

Это не было «истинное зрение» и это не было «усиление зрения» от напитков глаз магией, которое он раньше практиковал, когда шел в темноте. Это было нечто совершенно другое.

Предметы приобрели очертания. Сначала по чуть-чуть, но потом все больше и больше проявились контуры стен, налились объемом предметы. Володька стал видеть черно-белом спектре, и продолжая выполнять комплекс, он уже не мог остановиться.

Тело заставляло его двигаться вперед. Еще, еще и еще. Он продолжал, пока вдруг не увидел, как словно бы из его пор на коже появляется темный дым, который окутывал руки и ноги, когда он совершал ими движения.

Напряжение в подушечках пальцев и ладонях росло и росло до тех пор, пока в финальном движении очередного комплекса он вместо удара одной рукой нанес удар двумя руками перед собой отчего -то раскрыв ладони и выпустив всю ту силу, что копилась там, все это время.

В связи с этим в стене, разделявшей зал и спальню Володьки появилась небольшая дыра, а сам Володька упал без сил там, где остановился в последнем движении.

Наконец-то мальчишка вывалился из странного медитативного состояния, и совершенно другими глазами посмотрел на то, что только что произошло. Оказалось, он занимался всю ночь, на улице уже расцвело, и лучи света пробивались через щели занавешенного окна.

— Молодец! — через некоторое время произнес дед, лежавший на диване. И от его голоса Володька встрепенулся и, еле передвигая конечностями, пополз к дивану на четвереньках. Дед тем временем удивленно сказал, словно не веря сам себе: — Поздравляю… Теперь ты Новик!

— Что? — не понял Володька, но дед его не слушал, а уже командовал: — Возьми зелье, теперь уже можно… И мне дай… Нужно срочно поговорить…

Он не сразу понял, что попросил дед и выполнить его просьбу было сложно. Последние движения, к дивану, казалось, забрали остатки сил.

Но он справился, даже не столько для себя, сколько для деда. Сжав от злости зубы и постоянно напоминая себе, что дед серьезно ранен.

— Ну как ты? — спросил Володька деда, влив ему пробирку с зельем в рот и принявшись снимать повязки, зелье словно вдохнуло жизнь в его тело, но отчего -то казалось, что это не на длительное время. — Тебе что-то дать?

— Попить…

— Хорошо.

Напоив деда, Володя вновь очистил ему раны, но так как молодой корень лопуха закончился, он перешел к заготовленному сухому листу подорожника. Тот, конечно, лучше было применить в свежем виде, но что уж поделаешь, какими-никакими противомикробными свойствами он обладает, и это нужно было использовать.

— Итак, рассказывай… — попросил дед. — Он хоть и лежал с лицом тяжело больного человека, но был в сознании.

— Что рассказывать? — не понял Володька, но потом принялся честно говорить все то, что произошло, после команды деда. — Я все помыл… В доме крови нет… Поставил на место столы и скамьи… Обои пришлось сорвать… Ну… Там, где руны были…

— Соседи… — перебил его дед. — Соседи приходили?

— Никого не было, — ответил Володька отрицательно. — Ни людей, ни демонов, никого не видел. Из дома не выходил, нужду справлял в помойное ведро…

— Ну рядом с домом сейчас такая вонь должна стоять, что ни соседи, ни демоны не захотят приближаться… — усмехнулся дед и, скривившись от боли, продолжил: — Хотя… Сколько меня не было?

— Не знаю, — пожал плечами мальчишка. — Я очнулся к девятнадцати часам, и нашел тебя уже без сознания.